Когда у меня нет возможности снимать кино, а очень хочется, я записываю его на бумагу, отдаю в «Конкурент», и здесь на листах формата А2, почти как на киноэкране, рождаются образы. Образы сегодняшнего времени, моих современников, их стремлений и поисков. Надо сказать, что у авторского кино не часто бывает такая возможность – еженедельно поговорить с аудиторией в двенадцать тысяч человек. И я с благодарностью этим пользуюсь.

Как я проиграл выборы

Сразу на следующее утро после Большого Дня я позвонил главному редактору «Конкурента».
– Игорь, привет, мой материал про кризис пока не ставь в номер. Вчера мир изменился. И я написал новый текст.
– Хорошо, присылай. И про фотографию не забудь, – как бы заранее соглашаясь c тем, что мир изменился, ответил главный редактор.
– А, да, еще же и фото… Хорошо, сфотографируюсь.
Вечером в пятницу я сбросил по e-mail этот текст. А утром понедельника – вот это фото.

Мир изменился 6 ноября.
«Маккейн проиграл. Барак Обама победил, я оказался не прав», – написал я СМС своему другу.
– Круто! – коротко ответил друг.

Эти выборы я проиграл. А ведь это был мой осознанный выбор.
Два месяца назад мы с другом за обедом в «Мамероме» поспорили, кто победит в США. Я, совершенно не сомневаясь в своей правоте и знании человеческой природы, сказал, что, конечно, победит Маккейн. Потому что миром правят корпорации и их хозяева – несколько озабоченных парней сделают ставку на старика, проведшего пять лет во вьетнамском плену. Он солдат и знает, как исполнять приказы. Друг же мой со мной не согласился. Или в силу природной мудрости и аналитического склада ума, либо из-за знания дополнительной информации, из-за своей работы.

Утром 6 ноября я, как всегда, включил «Евроньюс». Прямая трансляция. Чикаго. У них глубокий вечер. Десятки тысяч людей пришли на огромный стадион. Многие, и не только афроамериканцы, плакали от счастья. Через двадцать минут должен выступить Обама. Пока же люди скандируют, словно на рок-концерте, кричат, улыбаются, некоторые пританцовывают. Из динамиков звучит рок-н-ролл.
И вот выходит победитель. Я вместе со всем миром слушаю человека, который своим внешним видом начал новую эпоху. Я смотрю и не верю своим глазам. Этого в этом мире не должно было произойти. Мир, считал я, живет по другим законам. Даже несмотря на то, что Обама не сказал такой речи, как Мартин Лютер Кинг, – «У меня есть мечта». Обама просто осуществил эту мечту.
Я пытаюсь разобраться в своем мироустройстве и нахожу его полностью разрушенным.
Всё, чем я жил, всё, во что заставил себя верить, оказалось неправдой.
Я не фанат Маккейна. И совершенно не желал его победы, разве только для того, чтобы выиграть спор с другом. Просто я считал, что мир испокон веков устроен несправедливо. Что всё плохо и дальше будет еще хуже. Что люди в большинстве своем консервативны. Что многие из них националисты и расисты, что они закрыты для всего нового, что всё решают корпорации и договоренности.
Оказалось, что всё то, что я думал плохого про Америку, – это всё был я. Я был расистом, я был консерватором, я решал всё по блату. А Америка – как выясняется, нет.
И вот он я – сижу в центре огромной империи, в постоянном беспокойстве о завтрашнем дне, без смысла и без идеи, и смотрю, как другая империя плачет от счастья. От счастья своего выбора. Голову буквально разрывает на части. «А что, было можно?» Оказывается, было можно. Раз они смогли. «Мы сможем» – лозунг Обамы. И весь чикагский стадион хором: «Мы сможем!» Как же я ошибался. Как же я недооценивал ту страну, словно какой-то злой Задорнов.

Обама в два раза больше набрал голосов, чем Маккейн. Неужели действительно мир другой? И что теперь мне делать с тем миром, который жил в моей голове?
А может, я так же ошибаюсь и по поводу своей страны?

Конечно, я сразу позвонил жене. Рассказал ей всё, что думаю, в том числе и о той пустыне в моем мозгу. Мудрая жена попросила, чтобы я зря не волновался, не преувеличивал сильно и не идеализировал. Что она выезжает из офиса и – «давай мы сейчас лучше пообедаем». И раз уж я хочу знать, то вполне возможно, что озабоченные парни, которые правят миром, сначала ставили на Маккейна, а потом посмотрели вокруг, что-то там посчитали, подумали о своем и, возможно, решили: «Ну что, сливаем страну?! Китай сегодня перспективнее» – и поставили на Обаму. Вот и всё. Можешь, конечно, это называть демократией.

И я подумал, что это не так важно сегодня. Потому что это не Обама победил.
Это Маккейн проиграл. Старый мир проиграл. Конечно, как всегда, всего на четыре года.
И сегодня, действительно, черное поменялось на белое. То есть черный – теперь, безусловно, символ света и надежды. Думаю, сметливые модельеры уже начали работать с этой темой.