На референдуме в Ирландии 53,4% участников сказали «нет» Лиссабонскому договору, который был призван стать новым базовым соглашением Евросоюза. В документе заложены планы глубоких реформ структуры ЕС и его руководящих институтов. Эксперт Европейского центра политики Антонио Миссироли назвал это событие «общеевропейским политическим кризисом». Лидеры германских «зеленых» заговорили о «звонкой пощечине кулуарной политике ЕС».
А ведь Лиссабонский договор должен был сплотить ЕС и придать ему новый импульс для развития. «Заключенный в португальской столице договор о реформах укрепит Европу, позволит обеспечить благополучие и экономическое процветание европейских народов», – говорил председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу 13 декабря 2007 года в Лиссабоне на торжественном подписании договора. Но еще тогда глава МИД Португалии Луиш Амаду предостерег, что провал ратификации договора в одной из стран ЕС «вызовет тяжелый кризис в объединенной Европе».
Ожидалось, что Лиссабонский договор вступит в силу в январе 2009 года, но теперь эта дата оказалась под вопросом. Отодвигается на неопределенное время и создание должностей президента и вице-президента Единой Европы. Руководство ЕС намерено приложить все усилия, чтобы уложиться в прежний график, но для этого нужно найти правовой выход из тупика, ведь пока для вступления договора в силу требуется согласие всех стран ЕС без исключения. Ныне договор ратифицировали 18 из 27 членов ЕС – Австрия, Болгария, Греция, Литва, Латвия, Люксембург, Мальта, Польша, Португалия, Франция, Румыния, Германия, Словакия, Словения, Дания, Венгрия, Финляндия и Эстония.
Ирландия была единственной страной, выбравшей не парламентское голосование, а референдум по Лиссабонскому договору. Принцип консенсуса в ЕС никто не отменял, и мнения одной страны достаточно, чтобы похоронить поддержанное другими начинание. Ирландский бунт против евродоговора возвращает ЕС в 2005 год, когда проект европейской конституции на референдумах отвергли жители Франции и Нидерландов. Для решения возникшей тогда проблемы и был придуман Лиссабонский договор.
В 2001 году ирландцы уже показали европейской бюрократии свой строптивый характер, отвергнув договор Ниццы, определявший процедуру приема в ЕС стран Центральной и Восточной Европы. Тогда Дублину пришлось провести новый референдум, что решило проблему. На этот раз ситуация сложнее: история с «переголосованием» референдума вызвала скандал, и ирландские политики обещали избирателям не допустить ее повторения. Заменить же референдум на парламентское голосование крайне сложно – ирландский Верховный суд в 1987 году постановил проводить референдумы при любом изменении базовых соглашений о членстве Ирландии в Евросоюзе.
Первым на неприятные известия из Дублина отреагировал премьер-министр Португалии Жозе Сократеш: «Конечно, для меня это личное поражение. Это поражение для меня и для всех тех, кто работал не покладая рук над Лиссабонским договором и над европейским проектом. Все европейские лидеры расстроены». Сократеш наряду с германским канцлером Ангелой Меркель приложил большие усилия для подписания документа во время председательства Португалии в ЕС во втором полугодии 2007 года. Более того, с успешной ратификацией договора португальский премьер, по его же словам, связал «всю свою политическую карьеру».
Правда, уже днем позже премьер Сократеш заговорил более оптимистично: «Европа прошла через многие кризисы, и пока еще рано говорить о закате ЕС». По его убеждению, развитие «европейского проекта» всё равно «невозможно без Лиссабонского договора». Этот договор «слишком важен для ЕС, чтобы класть его под сукно», согласился португальский президент Каваку Силва. Канцлер ФРГ Ангела Меркель и президент Франции Николя Саркози призвали продолжать ратификацию Лиссабонского договора. Меркель уверена, что ЕС и на этот раз найдет «путь для движения вперед».
Глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу напомнил, что договор подписали все страны ЕС: «Мы несем за него коллективную ответственность. Не надо спешить с выводами. Договор еще рано хоронить, и мы должны попытаться найти решение». «Ирландское «нет» не означает, что мы и другие страны – члены ЕС должны прекратить процесс одобрения Лиссабонского договора», – полагает премьер Нидерландов Ян Петер Балкененде.
Однако глава британского МИДа Дэвид Милибэнд был вынужден признать, что «чудесного решения» по реанимации договора уже нет. Президент Чехии Вацлав Клаус поддержал бунтарей, оценив ирландский референдум как «победу свободы и разума над созданными искусственно проектами и европейской бюрократией». Он назвал «бессмысленной» дальнейшую ратификацию документа. Чешский премьер Мирек Тополанек объявил, что ЕС «способен функционировать и без Лиссабонского договора».
Португальская Компартия объявила Лиссабонский договор «юридически мертвым», что, по заявлению европейского депутата Илды Фигейреду, требует «прекращения процесса его ратификации». Как заявил руководитель еженедельной португальской газеты «Центр» Жорже Каштилью, «одним из результатов референдума станет приостановка процесса расширения Евросоюза». По его мнению, это может привести к тому, что «страны ЕС будут развиваться и объединяться на разных скоростях».
Углубленное обсуждение европейского кризиса состоится на саммите ЕС в Брюсселе. Председатель Европарламента Ханс-Герт Петтеринг полагает, что выход из тупика предложит сама Ирландия. О возможной юридической лазейке проговорился глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер: если договор ратифицируют парламенты всех остальных стран, Ирландия могла бы временно приостановить свое участие в ЕС. А за это время злополучный документ вступил бы в силу. Отказ большинства населения Ирландии поддержать на референдуме Лиссабонский договор «погрузил Евросоюз в кризис», который помешает расширению этой региональной организации, заявил председатель Европарламента Ханс-Герт Поттеринг.
На сегодняшний день договор ратифицировали 18 из 27 членов организации: Австрия, Болгария, Греция, Литва, Латвия, Люксембург, Мальта, Польша, Португалия, Франция, Румыния, Германия, Словакия, Словения, Дания, Венгрия, Финляндия и Эстония.
Отказ Ирландии ратифицировать договор может создать новый юридический тупик для Евросоюза, как это случилось в 2005 году с прежним проектом европейской конституции, который на национальных референдумах отвергли жители Франции и Нидерландов.
Можно ли на самом деле говорить об европейском политическом кризисе? Состоится ли вступление России в Евросоюз?

 
Михаил МАРГЕЛОВ,
глава комитета Совета Федерации по международным делам Совета Федерации:
«Евросоюз остался таким, каким стал после расширения, и трудности ЕС начались именно тогда, когда в него стали вливаться новые члены. И это одно из главных препятствий, которое не дает разменявшему шестой десяток Евросоюзу стать серьезным субъектом мировой политики. Отрицательный результат референдума в Ирландии по Лиссабонскому договору, как и референдумов во Франции и Нидерландах по евроконституции, – только штрихи к этому обстоятельству. Раздаются голоса против принятого в ЕС порядка основывать свои решения на консенсусе всех членов, говорят, что пора перейти к обычной процедуре, при которой побеждает большинство. Но если отменить консенсус, изменится сама суть этой «сетевой» европейской организации. Притягательная сила Евросоюза в том и состоит, что в его штаб-квартире ежедневно согласуется мнение всех без исключения членов организации, и это принцип работы одного из основателей Евросоюза – Жана Моне. Но кто мог предвидеть, что Европейское сообщество станет собранием столь разнородных членов. Не собираюсь, разумеется, вмешиваться в дела Евросоюза, но в его сегодняшнем составе право любого члена на «либерум вето» – не самый эффективный политический инструмент для организации в целом. Трудно судить, что конкретно будет делать Брюссель после референдума в Ирландии. В Европарламенте, конечно же, пройдут дебаты, ведь именно у Ирландии одна из самых успешных историй в рамках Евросоюза».

Сергей КАРАГАНОВ,
заместитель директора Института Европы РАН:
«В ближайшие десять лет Россия не сможет вступить в Евросоюз, потому что не подходит по многим экономическим параметрам. А какой эта организация станет через 10-15 лет и надо ли будет России вступать в нее – никто сейчас ответить не может. В политике Евросоюза есть экономические и социальные черты, которые не подходят для России. Мы не можем позволить себе социальную политику Евросоюза. Мы также не можем позволить себе его сельскохозяйственную политику, которая является «суперсоциалистической». Россия находится в процессе создания рыночного сельского хозяйства, а в Европе действует квазисовхозное сельское хозяйство, способное погубить российские реформы. В Евросоюзе каждая корова субсидируется на 2 евро в день, и такие вещи России не нужны. Считаю, что Евросоюз расширяется для прикрытия стагнации в целом ряде областей, в частности, в международной политике. Германия в Евросоюзе, например, слабее, чем Германия отдельно. Не случайно во время иракского кризиса европейские страны забыли про Евросоюз и пошли воевать под своими национальными знаменами».

Сергей КОМАРИЦЫН,
политолог:
«Во всех странах договор утверждали, как известно, парламенты. В Ирландии по закону подобные вопросы решаются на референдуме. На мой взгляд, стоит говорить о серьезном противоречии между европейской элитой и настроениями населения. Как только речь заходит о населении, то получается не совсем радужная картина, которую рисуют в объединенной Европе. С другой стороны, интеграция – достаточно долгий процесс, он тянется с 60-х годов. Европа всё-таки будет единой, вопрос только в сроках. В принципе, с политической точки зрения мир заинтересован в Евросоюзе, который будет противостоять США. Тогда не будет той однополярности, которой угрожает Америка. С точки зрения российских интересов Евросоюз – это правильно».