«Конкурент» беседует с известным красноярским бизнесменом.

Его фамилия в Красноярске, как говорится, на слуху. Отец моего собеседника – Виктор Цимик – известный в 90-е годы красноярский бизнесмен, второй секретарь горкома партии. В 94-м Виктор Цимик погиб. И вот уже шестнадцатый год подряд проходит Кубок России по горным лыжам его памяти. Все мифы о том, что природа отдыхает на наследниках людей успешных, в этом случае развенчаны: Сергей – учредитель строительной компании, владелец кофейни. Самодостаточный, уверенный в себе, вполне преуспевающий бизнесмен за чашкой ароматного чая рассказал о любви к Америке и о том, сколько в девяностые стоило «жёсткая эротика» в Красноярске «орденоносном».

– Сергей, в общих чертах – про вашу деятельность. Как на допросе: кто, откуда, зачем? «Владелец заводов, домов и пароходов» – Сергей Цимик?
– Да ну ты брось! Всё в прошлом, честно. Начинал свою трудовую молодость я в компании «Универбыт», это фирма ритуальных услуг, делал венки похоронные. Знаешь, по тем временам нам платили по 250–300 рублей, это просто бешеные деньги. Что ещё? Потом работал на Мира, 85, где памятник Поздееву сейчас, напротив. Ты не застала, наверное, но там был видеосалон и студия звукозаписи. Так вот я там был администратором. Под рукой – записи тех времен, на катушках, на VHS-кассетах, на маленьких аудиокассетках. Всё, что было тяжело достать тогда, мы записывали всеми правдами-неправдами. Показ, допустим, боевика какого-нибудь днём в видеосалоне – 3 рубля, ночью, само собой, порнофильмы – уже 10 рублей. Пару лет там я поработал. Потом у нас начались лихие девяностые, и в 92-м я уехал на учебу и работу в Нью-Йорк. Но, к сожалению, мне это пошло… не то чтобы не на пользу. Скажу так, жажда возвращения к друзьям, к той тусовке, в которой я вырос, на улице, она меня переборола – и, приехав на время, остался тут. Просто американское посольство потом не дало визу на обратный въезд, я там немного нарушал. (Смеётся.) Вот и решили в посольстве оградить Америку от моего там присутствия и безнравственного поведения. Остался на родине. Это был, если не ошибаюсь, 93-й год.
– Страна изменилась, так понимаю?
– А то! Россия теперь стала «кооперативной». Отец и его компаньоны открывают казино «Зеро», где гостиница «Октябрьская». Ну, знаешь, где сейчас клиника «Триумф»?! Вот-вот, там. В «Зеро» я начал как управляющий и постепенно дорос до директора. Закрывал его сам уже. Как говорится, мы его породили, мы его и ликвидировали. Почему закрыли? В то время появилось ещё несколько казино, конкуренция высокая: для Красноярска иметь 5 таких заведений – просто невыгодно. Мы решили закрыться. Это было в 2002-м году. После гибели отца торговый дом имени Виктора Цимика возглавил Владимир Медяник. Брат известного певца, кстати. Так вот, под чутким руководством Владимира строится первый дом на Марковского, 19, под старину стилизованный такой. Также дом, где мы находимся (Ленина, 34. – Прим. Авт.), – тоже наше творчество. Ещё открываем первую кофейню «Дежавю» вместе с компаньоном Еленой Бутиной. Тогда только одно подобное заведение было в Красноярске, «Кофемолка», поэтому нам это показалось интересным. Арендуем небольшой кусочек площади под свое кафе в торговом центре «Красноярье» и открываемся. А когда сдался этот наш дом на Ленина, разумеется, сразу же переехали сюда, в ноябре 2007 года. И назвались уже «Bon cafe». Открыли кофейню, достроили все дома и… бабахнул кризис.
– Дыхание его холодное, в общем, почувствовать на себе пришлось?
– Не без этого. Банки себя повели не в пользу бизнеса, проявив свою выгоду и обезопасив себя. Каждый год у нас была переаккредитация, а тут кризис – все залоговые наши фактически обесценились. Ну и банк, пока что в вежливой форме, попросил нас рассчитаться с долгами. Знаешь, у моего отца был своего рода лозунг в жизни: «Прибыль превыше всего. Превыше прибыли – честь». Поэтому для того, чтобы оказаться порядочным человеком и не обосрать свою фамилию, пришлось продать одно, второе, долги погасить. Что-то потерял, конечно, но зато честь при мне. Сейчас, что называется, почти с чистого листа. Есть одна площадка под строительство, решаем, что с ней делать – или себе оставить, или продавать вместе с документами. Время покажет.
– Во всех, немногочисленных кстати, упоминаниях в СМИ вы – «меценат» Сергей Цимик…
– Кроме турнира памяти моего отца ещё помогаем разным местечковым мероприятиям спортивным. Ну, допустим, проходит у нас Кубок Качи по футболу. Этакие дворовые соревнования. Мизер нужен, пять-десять тысяч, чтобы провести такой турнир, зато какая польза для ребят. Друг у меня тренирует команду мединститута по волейболу. Попросил купить форму. Разумеется, помогли. Поддерживаем хоккейный клуб «Енисей». Стараемся вкладывать в детский спорт, надо выращивать ребятишек нам самим. Наверное, из таких мелочей и складываются какие-то правильные, добрые дела.
– Буквально вчера вы закрывали горнолыжный турнир имени твоего отца – спортивное мероприятие, для Красноярска ставшее уже традиционным. Пару слов об этих соревнованиях.
– В 94-м году мой отец погиб. А он являлся президентом Федерации горнолыжного спорта в крае. И тогда его друг, Махов Валентин Иванович, предложил мне сделать Открытый чемпионат Красноярского края по горным лыжам памяти Виктора Цимика. Мол, с нас – организация, с тебя – все спонсорские дела. Я, разумеется, согласился. И с 1995 года мы стартанули. И уже на протяжении последних лет семи наши соревнования – это Кубок России. Приезжают и ребята из сборной страны. Например, Константин Сац, который был на Олимпиаде в Турине, и Андрей Дрыгин, который выступает за сборную Таджикистана, тоже наш красноярец. Словом, 18 регионов по 150–200 мальчиков и девочек каждый год в первую неделю марта состязаются между собой. Два года подряд наш Кубок носит статус международных соревнований: к нам приезжает швейцарец, делегат FIS, который следит за должным уровнем этих стартов. Организовывают турнир, всегда принимают в нём участие и мои друзья, друзья отца: Яринский Константин, Быков Сергей, Вячеслав Иванов, Владимир Медяник, Александр Кангун. Причем важно, что не только материальная какая-то поддержка, но просто добрым словом всегда встретят, помогут. Это дорогого стоит в наше время. Естественно, большое спасибо хочу сказать СДЮШОР имени Махова, краевой администрации, Федерации горнолыжного спорта и сноуборда. Всегда на наши соревнования приезжает Юрий Константинович Абакумов, всегда тепло поговорим, пообщаемся. Люди живы до тех пор, пока мы о них помним… Это точно. Поэтому я об отце стараюсь не забывать, и его друзья всегда и матери позвонят, поздравят с днем рождения. Спасибо им за это большое, за понимание, за помощь!
– Ну а сами-то со спортом в каких отношениях?
– На ты. Я всю жизнь в спорте, с шести лет занимаюсь горными лыжами. Сейчас уже, естественно, как любитель. Ну а так – тренажерный зал, охота, рыбалка, снегоходы, футбол, хоккей, – словом, всё, что только успеваю, тем и занимаюсь.
– Есть что про путешествия рассказать? В вояжах заграничных приходится часто бывать? Что впечатлило или, напротив, неприятно удивило?
– Ты хорошее слово сказала – «приходится». Да нет, не приходится, а с удовольствием. (Улыбается.) У меня сестра уже 15 лет живёт в Нью-Йорке, там у неё семья, дети уже. Вообще моя любимая страна – это Америка. Как бы там её ни хаяли. Америка мне нравится за то, что, приехав в США, можно отдохнуть на любой вкус: хочешь горные лыжи – пожалуйста, хочешь покупаться – острова, без проблем. Интересует мировой центр торговли – добро пожаловать на Wall Street, Манхэттен. И самый немаловажный вопрос для любого туриста, русского в частности, – это ценник. Нет никаких Куршевелей, нет никаких надуманных «тропических» цен. Там как было ровненько, так всё и осталось. Поэтому ты знаешь заранее, какой необходим бюджет, чтобы поехать туда путешествовать.
В общем, каждый год с удовольствием летаю. Приезжаю сначала к сестре, а оттуда уже мы едем, например, на острова. Просто потому что тащить в Штаты свои лыжи и экипировку – не подпишусь ни за какие деньги. На островах очень нравится. Это и Маврикий, и Сент-Томас, Сент-Джонс, Ямайка, Доминикана. Почему оттуда? Приятнее и дешевле. Мы встретили пару одну из Петербурга на Маврикии, по-моему, и узнали, что они отдали за тур в три раза больше, чем это обошлось нам с вылетом из Нью-Йорка. Последний раз с друзьями были в Женеве, на автомобильной выставке, понравилось очень. Европа есть Европа.
– Была реальная возможность жить за границей, я так понимаю. Есть сожаление об упущенных шансах?
– Возможность была, конечно. Да и сегодня планов о загранице нет. Тогда не остался в США, ну, наверное, из-за юношеского максимализма: двадцать лет, ветер в голове, «пьянки-гулянки». Жалею, не жалею? В первую очередь, пожалуй, жалею о каком-то упущенном иностранном образовании и достойном знании языка. Понятно, что на уровне купить-продать могу общаться. Но хотелось бы большего. Мне вот сейчас, например, сильно нравится, когда у моих друзей дети учатся где-нибудь в Швейцарии, в Лондоне, Америке, получают достойное образование. Перспектив в этом гораздо больше, я думаю, нежели обучаться в России. Потому что у нас в стране как было раньше – «без бумажки ты какашка», так и сейчас это снова стало действовать.
– Сейчас мы – в вашей кофейне. Какова лепта в управлении «Bon cafe»?
– Ты знаешь, мой компаньон Елена – она же и директор, в одном лице. Если хочешь что-то сделать хорошо – сделай это сам. У нас не один год очень доверительные отношения, она управляет от начала до конца всем. Ну а, естественно, та хозяйственная часть, с которой должен разбираться мужчина, – моего ума дело. Но, конечно, стараемся всё консолидированными силами решать.
– Ну а сами покушать любите?
– Есть такое хорошее выражение: «Надо есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть». Вот совершенно точно, я считаю. Так же и я. Нет такого истинного гурманства. Единственное, пожалуй… Я сладкоежка. Очень торты люблю, шоколад, черный, горький, – это мои слабости. Ни с того ни с сего открыл в себе влечение к украинской кухне. Моя бабушка из Одессы – видимо, поэтому. Люблю вареники очень сильно. А так всеяден. Не люблю только лук и чеснок.
– Находка для хозяйки, видимо.
– Однозначно. (Смеётся.) И салаты ем, хотя знаю, что многие мужчины не любят этот «кишмиш», когда намешано всё. Больше предпочитаю рыбу, морепродукты. Но от хорошего шашлыка не откажусь, конечно. У меня друг-армянин такие обалденные шашлыки делает, просто сказка!
– Если про места отдыха в Красноярске говорить, то где нравится? Где чувствуете себя максимально комфортно?
– Если говорить про спорт, то в первую очередь это фанпарк «Бобровый лог». Очень удобно, в центре города находится: приехал туда в деловом костюме, переоделся – и уже на склоне. В будни нечасто получается вырваться, а вот выходные дни я там. У друзей есть дома в деревнях – ездим на охоту, на рыбалку, на снегоходах катаемся. Что касается отдыха городского – ну, это значит с после обеда пятницы. (Улыбается.) Мы с друзьями собираемся большой компанией, 10-12 человек, в основном бываем в ресторане «Home», нравится нам там очень и по кухне, и по интерьеру. И потом, в зависимости от настроения, едем дальше уже. До этого постоянно приезжали в Bellini, а сейчас там публика поменялась, очень много молодёжи. Поэтому сейчас чаще всего в «Стерлинг» заезжаем, на Взлётке ночной клуб, достаточно приятненький. Не сказать, что супер, но для Красноярска пойдёт. Как, знаешь, в Москве бывает: «Вы откуда?» – «Из Красноярска». – «А это какая станция метро?» (Улыбается.) Что касается деловых встреч, тут я неизменно веду переговоры у себя в «Bon cafe».
– Если бы вдруг представилась возможность что-то в себе изменить, изменили бы? Если киваете в ответ на предложение, то что бы это было?
– Недостатки свои знаю, правда. И, наверное, поменял бы, да. В первую очередь, как уже говорил, я бы выучил иностранный язык. Ну а насчёт черт характера… Хотел бы исправить, пожалуй, свою вспыльчивость. Вот, знаешь, я поначалу вспылю, а потом, даже поняв, что неправ, не могу пойти и извиниться. Это черта, которую, взрослея, я в себе замечать стал и стараюсь исправлять. Раньше не задумывался: послал и послал, нагрубил – и ладно. Видишь, прогресс виден. (Улыбается.) Может, через какое-то время уже и научусь признавать свои ошибки. Ненавижу непунктуальность и ложь, предательство. Может, кто-то другой как-то бы мягко перестал общаться с людьми, которые предали, но я сразу рву отношения, порой очень грубо. Хотя в наше время, может, это и не нужно зачастую, сгоряча так поступать. Наверное, надо уметь сглаживать углы, но пока – лезу на рожон, выговариваю всё и сразу.
– Интервью наше выйдет в рубрике «Бомонд». Резонный вопрос: кто, по-вашему, бомонд Красноярска? И вы сами – персона «бомондическая»?
– Для себя я делаю такое ограничение: бомонд – это аристократы, люди, по большей части относящиеся к миру искусства, кино, культуры, театра. Художники, может быть. Допустим, спортсменов сюда бы уже не отнёс. А что касается людей, которые ходят по ночным клубам, по всем тусовкам, хорошо одеваются, интересно для себя проводят время, – это, наверное, не бомонд всё-таки. Поэтому и я не бомонд. Мы можем хорошо погулять, мы можем хорошо поработать, можем пару раз сходить в ночной клуб или покушать в хорошем ресторане. Но это ведь не показатель.
– Есть у вас привязанность к именным шмоткам, брендам? Насколько важен лейбл лично для вас?
– Ты знаешь, есть у Фоменко высказывание хорошее на этот счёт: «Встретили меня по одёжке. Проводили также плохо». (Смеётся.) Надеть могу всё что угодно. Не гонюсь за названиями. Хотя, допустим, моя любимая марка одежды – Hugo Boss. Во-первых, это абсолютно моё лекало, я даже в магазине не примеряю, точно знаю, что сядет идеально, по размеру. Плюс соотношение цена-качество в этой марке меня очень устраивает. Ко всему остальному очень спокойно отношусь. Есть, конечно, вещи и от D&G, ARMANI, но как таковой привязанности нет. Конечно, как любой современный мужчина, я журнальчики-то почитываю, за тенденциями более-менее слежу. «GQ», «Esquire» нам в помощь. (Улыбается.) Но культа одежды нет, однозначно.
Знаешь, как есть хорошая машина, есть очень хорошая, а есть – «Мерседес». Езжу я на «Мерседесе». Есть возможность их покупать – покупаю, не будет – сяду на «Ладу-Калину», «Пежо», «Тойоту». Ну, нравятся линии «Мерседеса», нравится значок, кайфую от того, как он едет. Но, ещё раз говорю, не будет возможности купить такой автомобиль – катастрофы не случится.
– Кино, литература – интересно всё, что посоветуете или от чего отговорите.
– В кино очень люблю ходить. Очень люблю смотреть триллеры, детективы.
– «Остров проклятых» Мартина Скорсезе видели наверняка?
– Да! Крутой фильм, правда? «Возмездие», «Законопослушный гражданин» – видела, понравились ведь? Вот и я люблю картины такого плана. Посмотрел и «Аватар». Знаешь, общую истерию совсем не разделяю, честно. Ну да, шикарно снято, красивые планы. Колоссальное удовольствие получил. Но заморачиваться на глубоком смысле этого фильма, думаю, не стоит. Раньше всё время ходил в «Луч», сейчас бываю только в «Киномаксе». Есть вип-зал очень удобный. Да даже если и не там – просто комфортные залы, есть крытая парковочка. Словом, смотри не хочу.
Что касается книг. Это, наверное, туда, к вопросу о том, что хотел бы исправить. Хотел бы читать книг больше. Много листаю газет, журналов, а вот книг… Как «Мастера и Маргариту» положил в девяностых годах на прикроватную тумбочку, так она и поныне там лежит. Та же песня с театрами. Был в школе на «Летучей мыши», да пару раз бывшая жена выдёргивала на какие-то спектакли. Не могу сказать, что театр – это моё.
– Самый безумный поступок в жизни, который вы совершили.
– Есть такие слова хорошие: «Вспомнить есть что, рассказать – нечего». (Смеётся.) Ну, Майя, ты меня врасплох застала вопросом своим, правда. На сегодняшний момент, если меня спросить, как я прожил свою жизнь, скажу: очень удачно. Так, как я хотел. Ничего бы не менял. Я по жизни очень веселый человек, вне зависимости от обстоятельств, меня окружающих. Безумный поступок? (Задумывается.) Они у меня все, видишь, в каком-то плане безумные. Официально у меня был один брак, но три брака гражданских есть. Да и гражданским брак не назовешь, когда вы вместе 8 лет. «Безумства», кто-то скажет. Да нет. Любовь – это химия. Ты хочешь этого человека, хочешь быть с ним вместе, делаешь шаги для этого. Потом понимаете, что что-то не то, не твоё. Разве безумство? Нет. Люблю очень экстрим. С тарзанки люблю прыгать, с парашюта. Или в Мексике с самой высокой башни тоже прыгал. Так что я весь из безумств состою, видимо. Как про меня говорят, я – судорога, не сижу на месте.
– Есть любимая цитата?
– «Для уверенного шага вперед нужен хороший пинок сзади» – чем не хорошее выражение?! Правда, иногда надо, чтобы кто-то или что-то тебя подтолкнуло на решительный шаг. «Кто не рискует – тот не пьет шампанского» – тоже одна из любимых фраз. Но, опять же, в нашей стране, так уж повелось, переусердствовать с этим нельзя, а то это шампанское может быть последним. (Улыбается.)
– Мечты, планы. Чего хочется в профессиональном, в личном отношении?
– Человек жив, если у него есть мечта. Это да. Что касается профессиональных планов, то, наверное, я бы хотел продолжать заниматься строительством. Строительством не только себе в карман, но и ради того, чтобы родной город становился красивее, как бы это пафосно ни звучало. Наша компания во главе с Владимиром Медяником построила два очень красивых дома на Ленина, они попали в журнал в число лучших домов города. А вообще по своей натуре я очень коммуникабельный, мне нравится общение с разными людьми, поэтому с удовольствием открыл бы какой-нибудь хороший ресторан, с большим удовольствием открыл бы ещё одну кофейню. Вопрос, сама понимаешь, в средствах. Конечно, есть где взять, но проценты – просто космос. Если бы мы торговали оружием, наркотиками, сайгонскими проститутками – понятно, что отбивали бы деньги легко. (Смеётся.) Вообще, если совсем уж размечтаться, то хотел бы построить в Красноярске хороший отель, взял бы франшизу Marriott, например. Вот Александр Кангун же взял уже их франшизу. Ну нет у нас качественных отелей, а необходимость такая есть.
А в личном… Хотелось бы встретить ту девушку, которых очень много встречал, честно, и надолго и ненадолго. Хочется быть похожим на наших родителей, на их время, жить по их принципам. Надо отдать должное тому, что ведь почти все наши родители прожили вместе, бок о бок, долгие-долгие годы, делили между собой всякое – это понятно. Но ведь смогли, выстояли. Мало современных семейных пар, которые отличаются стабильностью, которые хотят идти в одном направлении. Любовь, я уже тебе говорил, это химия. Она, к сожалению, быстро проходит. Остаётся привычка. И как пройти по жизни, сохранив уважение, сохранив семейную гармонию двух неравнодушных друг к другу людей, чтобы ещё это видели твои дети, – это большое искусство. Но я бы очень этого хотел.