«Конкурент» беседует с заведующим детским урологическим отделением городской клинической больницы №20.

Детский врач – это категория особенная. Для специалиста-медика лечить ребенка – больше, чем просто ответственно. И детский врач – это больше, чем просто доктор. Без любви к детям, без сочувствия, без большого сердечного тепла помощь маленькому существу, наверно, малоэффективна. Дмитрий Дергачев – медик с большой буквы. Квалификация, опыт подтверждают профессионализм. Те, кто с ним знаком, называют его высококлассным, суперспециалистом. В нашей стране это понятие, к сожалению, не всегда означает широкое общественное признание, большие заработки и возможности. О престиже профессии медика, о том, ведут ли врачи здоровый образ жизни, «Конкурент» побеседовал с Дмитрием Дергачевым.

– Дмитрий Анатольевич, чем был обусловлен ваш выбор профессии детского врача-уролога?
– По специальности я детский хирург. И моя работа в детской хирургии уже длится на протяжении 25 лет. Из них большую часть я занимаюсь детской урологией: лечением различных заболеваний мочеполовой системы у детей. Чем объяснить этот выбор? Ну, наверное, влиянием моих учителей, которые в свое время посоветовали заниматься этим направлением. И плюс собственной склонностью к этой специальности. Уже много лет я не утрачиваю интереса к ней. Здесь всё наглядно, я достаточно быстро вижу результат своего труда. Вообще, в начале своей хирургической деятельности я работал и детским травматологом, ортопедом, общим хирургом.
– Насколько востребованны специалисты вашего направления?
– Востребованны, поскольку случаи рождения детей с пороками развития мочеполовой системы встречаются часто. Особенно в последнее время. Выявляются уже на ранних стадиях ультразвукового обследования беременных женщин. Поэтому моя специальность очень востребованна. Могу отметить, что данные аномалии в развитии у мальчиков – одна-две на двести-триста новорожденных. У девочек – еще чаще. Это достаточно много. Большая часть нарушений лечится хирургическим путем. Чем более ранние сроки лечения, тем лучше. Детская хирургия на 80 или даже на 90 процентов имеет дело с врожденными заболеваниями. Их очень много. Они связаны с центральной нервной системой, костной системой, желудком, кишечником. Детская урология – часть детской хирургии. И очень значительная. Мы много делаем операций. Цифры это подтверждают. В год в нашем отделении мы оперируем до 900 человек.
– Высококлассный специалист – что для вас значит это звание?
– Я считаю, здесь важны несколько слагаемых. Опыт, который ничем не заменишь, хорошая школа плюс определенная смелость хирургическая. Безу-словно, для детского врача не на последнем месте стоит внимание к детям, жалость к ним, стремление сделать их жизнь лучше, качественнее, облегчить страдания. И если всё это сочетается (в идеальном варианте) с хорошим медицинским оборудованием, то в результате получается класс! Увлеченность своей профессией, знакомство с современными достижениями медицины, поездки на учебу в центральные клиники – тоже составляющие успеха. Я, безу-словно, люблю свою специальность. У меня приличный опыт, я владею, наверно, всеми способами оперативного вмешательства. Но к этому бы еще и современную диагностическую лечебную аппаратуру! Мы живем в ожидании строительства нового детского хирургического корпуса, который будет оснащен на самом высоком уровне. Это краевой проект. И наша больница хоть и называется городской, но в нашем отделении лежат дети со всех районов Красноярского края.
– Сейчас эпоха перемен. Каких подвижек вы больше всего ожидаете от будущего?
– В первую очередь я хотел бы сказать о том, что достигнуто. Прежде всего, широко развивается ранняя диагностика заболеваемости детей, в том числе и новорожденных. «Наши» урологические болезни хорошо диагностируются посредством УЗИ, что позволяет потом в лечении добиваться очень хороших результатов. Появились современные методы диагностики – компьютерная томография, магнитно-резонансная томография. Надеемся, что в нашей больнице появится компьютерный томограф, обновится операционное оборудование, лечебная база.
– Вы были на стажировках за рубежом?
– Нет, к сожалению, не был. Вся моя специализация проводилась в основном в Москве, Санкт-Петербурге, Челябинске. Теоретически я слежу, как развивается медицина. Детская урология очень далеко шагнула за последнее время. Накоплен колоссальный опыт эндоскопической детской хирургии – без больших разрезов, хирургических вмешательств. В силу невысокой технической оснащенности мы прошли мимо этих достижений. Современные методы лечения, как правило, приходят к нам с Запада. Конечно, хочется побывать на крупных зарубежных семинарах. Но и в Москве проводятся школы, приезжают известные специалисты. Сегодня доступна всевозможная литература, помогает интернет. Но мне сегодняшний опыт позволяет эффективно работать и с малой технической оснащенностью.
– Каковы ваши профессиональные амбиции?
– Наверное, они были до определенного возраста. Мне очень сложно говорить о том, что я напишу диссертацию, погружусь в науку. Всё нужно делать в свое время. Увы, в моем случае время упущено. Я занимаюсь практической деятельностью. Операций достаточно. Я не скажу, что их катастрофически много, еженедельно мы делаем 10-12 операций. Но ведь сложность работы не только в самих операциях. Если говорить откровенно, самая главная и трудная часть – это выхаживание детей. Я вынужден нести такой тяжкий груз, как выхаживание ребеночка. Это особенная стезя. Порой задумываешься о смысле существования… Очень помогает коллектив. Он крайне стабилен в отделении. Практически двадцать лет работают одни и те же люди, которые стали профессионалами. Это дает свои результаты. За 2007 год у нас в отделении не умер ни один ребенок. В прошлые годы была смертность, потому что мы занимались новорожденными. Сейчас их перевели в детскую краевую больницу.
– При таком напряженном графике остается время для семьи?
– Может быть, это кажущаяся занятость? Я сейчас не работаю по ночам. В первой половине дня – основная работа. Потом наступает некое затишье медицинской деятельности. У меня трое сыновей, старший учится в СибГАУ, двое близнецов – в десятом классе. Есть время и для воспитания детей, для отдыха.
– Дачей увлекаетесь?
– Нет, мы с супругой не дачники. Если и отдыхаем, то в черте города в основном. Отпуск свой я в течение уже многих лет провожу «испытанным способом»: работаю врачом в детском лагере «Таежный» краевого агентства культуры. Точнее, сейчас я просто помогаю, так как мою ставку сократили. Директор лагеря Лидия Федяева – мой друг. Если необходимо, я оказываю помощь детям. Вот, привыкаешь к одному месту. Хотя иногда хочется куда-нибудь съездить, посмотреть. Безусловно, кое-где побывал.
Вообще, я не сторонник активного отдыха. Никогда не занимался спортом, по физкультуре у меня тройка. Мне нравится созерцать.
– Кино, театры являются вашими увлечениями?
– В кино хожу, но не на каждую премьеру. Что касается сферы искусства в целом, то несколько лет у меня была сильная дружба с драматическим театром имени Пушкина. Тогда я посещал все спектакли. Сегодня хожу реже. Когда был Иван Шпиллер, я часто посещал концерты Красноярского академического симфонического оркестра. В малом концертном зале бывал. В оперном театре – только на корпоративных мероприятиях. Недавно меня пригласили на юбилей местной сотовой компании, выступала группа «Машина времени».
– Кто из персон мира искусства вызывает уважение, какие имена считаете великими?
– Я, скорее всего, поклонник классики. Может, это идет из детства… Я люблю классическую литературу, мои любимые писатели – Гоголь и Чехов. Постоянно их перечитываю. Книги для меня – неотъемлемая часть жизни. Я и детям постарался передать любовь к литературе, несмотря на наш век всеобщей компьютеризации. Но я не чураюсь современного искусства, например, живописи. Когда бываю в Москве, то обязательно посещаю Третьяковскую галерею. Из красноярских деятелей искусства и культуры я хорошо знаком с Михаилом Бенюмовым, руководителем камерного оркестра. Это очень талантливый, интересный человек. У него замечательные дети, они скрипачи, лауреаты престижных конкурсов. Вообще, моя дружба с миром искусства лежит через лагерь «Таежный». Там летом выступает такое количество коллективов, которое за год невозможно увидеть или послушать. Исключительное впечатление на меня произвел «Свободный балет» Валерия Терешкина. Я с удовольствием слушаю бардовские вещи. Традиционно всю мою жизнь меня сопровождает Владимир Высоцкий. На телевидении сильно раздражает реклама, поэтому интересные сериалы я предпочитаю смотреть на DVD. Новости местные смотрю в восемь вечера – удобное время.
– Вас часто приглашают на мероприятия? Звонят ли журналисты? Сегодня широко известны певцы-однодневки, но никто не знает наших талантливых врачей…
– Понимаю, о чем вы говорите. В последнее время власть повернулась лицом к медицине. Хочу отметить, что учреждены премии для врачей, например, «Золотой скальпель». Его лауреаты – очень достойные люди. Такова наша профессия, что мы скорее известны в узких кругах, нежели в широких. Для общественности больше открыты медики, которые занимают административные должности. Они появляются на телеэкране, в прессе. Но в нашей профессии, безусловно, и среди практиков есть яркие личности, которые получают эту известность. Например, Рошаль. Наверное, есть определенный смысл в том, чтобы врачей, что называется, «знали в лицо». В сложных ситуациях это помогает. Кроме того, это признак уважения к специальности, момент ее престижа. Это положительно. Через врачей становятся известны из первых уст и многие достижения в медицине, которые могут заинтересовать общественность. На мой взгляд, главное – это доступность и качество медицинской помощи. В советское время она была наиболее приближена к людям. Все знали, к кому обратиться. Я ежедневно нахожусь на приеме. Порой я вижу анекдотические ситуации, когда родители не знают, какому врачу показать их сына или дочь. Информированность очень низкая.
– Вы одобряете программы о здоровье, даже если там дают порой «вредные советы» по самолечению?
– Я считаю, что пациент должен быть хорошо информированным. А что касается девиза «Помоги себе сам!», то он не должен распространяться на серьезные заболевания. Иначе результаты будут плачевные. Если у человека небольшое недомогание, то ради бога, есть много надежных «домашних» способов.
– Дмитрий Анатольевич, а есть правила, которые для вас как для руководителя непреложны?
– Особых секретов нет, наверное. На мой взгляд, я являюсь идеальным исполнителем. Когда четко поставлены задачи, есть четкие руководства к действию – я могу их легко исполнить. В своем небольшом коллективе на первое место ставлю взаимопонимание и личный пример отношения к делу. В медицине существует дистанция между средним и младшим врачебным персоналом. Но она всегда была и никого не обижает. Люди работают долгие годы на одном месте. В коллективе только профессиональные отношения, доброжелательные. Мы вместе отмечаем юбилеи, праздники. Очень помогает заведующему отделением старшая медсестра. На ней лежат основные тяготы работы с персоналом, оформление документов. Она облегчает мою жизнь. Вообще, мне очень комфортно работать с женщинами. Одно время я хотел стать акушером-гинекологом. В сугубо женском коллективе мне очень легко.
– Какие способы релаксации актуальны для вас?
– Могу вечером снять напряжение с помощью алкоголя. А в целом стараюсь сдерживать себя от проявления негативных эмоций, видеть в пациентах и окружающих меня людях только позитив. Есть еще способ. Я не скажу, что я религиозный человек. Но когда я обращаю просьбу к Всевышнему, то получаю облегчение, помощь. Искренне вам говорю – мне помогает! У меня много знакомых священников. Но нельзя сказать, что я часто хожу в церковь.
– Обывателю кажется, что врач всегда знает, как обезопасить себя от многих болезней, ведет здоровый образ жизни. Придерживаетесь полезной диеты?
– В последнее время я понял, что мне необходимо ограничивать себя в питании. Стараюсь меньше употреблять консервированной пищи. Не скажу, что я постоянно на диете или худею по модной системе. Нет, просто разумный подход. Поменьше есть вечером и сладкого.
– Есть любимые блюда, национальная кухня?
– Очень люблю узбекскую и в целом среднеазиатскую. Часто бываю в «Султан-Сулеймане». Я купил себе в подарок на 23 февраля книгу узбекского повара «Казан, мангал и другие мужские радости». Она прекрасно иллюстрирована. Я не знаком совершенно с популярной сегодня японской кухней.
– Ваше отношение к моде, стилю? Какой образ выбираете?
– Я стараюсь интересоваться стилем. Это очень емкое понятие, имеющее отношение, скорее, к внутреннему миру человека. Мое глубочайшее убеждение – образ должен соответствовать возрасту человека, внутреннему миру, месту, где он находится. Это всепобеждающая молодость может украсить любую вещь, поэтому молоденькие девушки хороши в любой одежде. А человек более взрослый должен быть сдержан. Моя настольная книга – «Денди как образ жизни». Это серьезный научный труд, посвященный дендизму. Мне разные стили нравятся. Традиционно испытываю пристрастие к прибалтийской культуре. Моя сестра долгое время живет в Риге. Я очень часто у нее бывал. И европейский, прибалтийский стиль на меня сильно повлиял. В молодости я страстно любил вещи, но потом стал спокойнее. По большому счету, мне важна только функциональность. А чувство стиля – оно врожденное. В плане аксессуаров я безумно люблю часы швейцарских марок. Но в силу финансовых причин не могу позволить себе что-то очень дорогое. С удовольствием изучаю, смотрю на хорошие часы. Думал, что вряд ли дорасту до Longines. Но дорос. Мечтаю об Omega.
– С авто какие отношения?
– Весьма странные. У меня есть права, но я не вожу машину. В свое время не сделал это привычкой, а сейчас боюсь не вписаться в безопасном режиме в современную систему дорожного движения. Хотя супруга у меня уже несколько лет качественно и профессионально водит автомобиль. Дети, наверно, хотят в будущем водить.
– Какой марки ваш семейный автомобиль?
– «Тойота». Когда мне удается прокатиться с друзьями на «Ауди А8», то потом мне многие машины «Запорожцами» кажутся. Дорогие авто – это другой мир, другие ощущения в салоне. Я не фанат, отношусь к этому спокойно. У меня нет чувства зависти к владельцам авто такого класса.
– Путешествия: насколько большой мир для себя вы открыли?
– Несколько лет назад я смотрел документальный фильм, снятый о Красноярском крае, но посвященный юбилею геологоразведочной службы. География – от Минусинска и до плато Путорана. Я был потрясен красотой нашей малой родины. И ее фантастическим богатством. Наш край – уникален. Он настолько многонационален, что это потрясает воображение. Сколько великих культур перемешалось здесь! Я очень трепетно отношусь и к малым народностям. В крае их численность с каждым годом всё меньше. Институт медпроблем Севера уже ведет другую деятельность. Много лет назад, в конце 80-х, я был в командировке в Эвенкии. Мороз – минус 50. Мы осматривали население в Туре. Удивляет их образ жизни, питание. Я очень люблю и одновременно боюсь Москву. Она меня подавляет своим величием… Когда я приезжаю в столицу, то стремлюсь посетить Сергиев Посад, Троице-Сергиеву лавру. Мне нравится старинная архитектура, люблю побродить по старым улочкам. На шоу и концерты не хожу. Мои традиционные места – Третьяковская галерея, Музей ИЗО имени Пушкина, музейный комплекс Кремля. Что касается Санкт-Петербурга, то одно время мне удалось там пожить. Мне нравятся старые кладбища, посещаю могилы известных людей, классиков. Очень люблю Прибалтику. Это совершенно другой мир, Европа. Много раз был в Юрмале, гулял по Балтийскому побережью. Там свое очарование. Потрясающие есть музеи. В Риге расположен уникальный музей истории медицины. Собраны вещи и документы Средневековья. Воссоздана аптека тех лет. Можно посмотреть на старинные медицинские инструменты. Кроме того, есть подлинники работ известных медицинских деятелей прошлого. В последнее время я мечтаю съездить в Италию, в Тоскану. Посмотреть этот мир. Меня привлекает эпоха Возрождения, итальянская культура, в том числе и кухня. Еще меня заинтересовал бельгийский город Гент, много о нем рассказывали. В целом мне близка Европа.