Долгое время  его считали богемным скандалистом. Страстные, дерзкие фильмы – как лучи  испанского солнца: обжигают, но манят.

Не жениться никогда и ни при каких обстоятельствах
Педро Альмодовар Кабальеро (именно так звучит его полное имя) родился 24 сентября 1949 года в небольшом городке Кальсада-де-Калатрава испанской провинции Сьюдад Реаль. Да не один, а на пару с сестрёнкой Франческой. Отец, осчастлививший семью двойней и к тому времени уже имевший сына, умер, когда младшим едва исполнилось три года. «У ребят, у которых, как и у меня, есть только мать, какое-то особое выражение лица», – запишет Альмодовар много лет спустя в дневнике Эстебана, погибшего мальчика из фильма «Всё о моей матери».
Мать Педро, несмотря на скудное существование, сначала отправила сына в приходскую школу, а затем в католический пансион. Монахи в нём были блудливы и зачастую пьяны. Там он возненавидел ханжество. А однажды, тайком пробравшись в каморку для исповедей, вместо заболевшего падре выслушал откровения всех прихожанок. После чего понял, что никогда не полюбит женщину, и дал себе торжественный обет не жениться – ни при каких обстоятельствах.
В 1967 году юноша принял решение уехать в Мадрид – хотел стать режиссёром. Но тут подошёл срок отдавать долг родине, и он отправился в армию. А когда демобилизовался, то поступить учиться не смог – испанский диктатор Франко распорядился закрыть Национальную школу кино. Чтобы хоть немного заработать, Педро устроился в телефонную контору, где проработал почти 12 лет. Всё это время он копил на кинокамеру, которая стоила немало.
Между тем жизнь в Испании бурлила, и Альмодовар стал активным участником растущего подпольного контркультурного движения: принимал участие в театральных постановках авангардной группы Los Goliardos, писал статьи и рассказы для «неформальных» журналов и пел в рок-группе «Альмодовар и МакНамара». Вскоре Педро удалось-таки купить 8-миллиметровую кинокамеру, и он начал снимать любительские фильмы, которые затем демонстрировал единомышленникам, быстро став знаменитостью в богемной среде.

«Я понял, что хотел бы иметь детей»
(Фрагмент интервью с Педро Альмодоваром)
– Снимая кино, вы испытываете страх, что вас не поймут?
– Во время съёмок – нет. Мысль о зрителях приходит, только когда фильм уже закончен. До этого момента аудитория для меня просто не существует, но тут начинается мандраж: изменить уже ничего нельзя, а боязнь остаться непонятым, которой не было во время работы, расцветает пышным цветом.
– Ваши актёры должны быть такими же страстными и слегка сумасшедшими, как вы?
– Все испанцы – страстные люди, это у нас в крови. А что касается безумия, это необязательно. Можно просто прикидываться сумасшедшим. Вообще мне, как и любому режиссёру, нужны просто хорошие актёры. И в этом смысле мне повезло, потому что я точно знаю, что, приходя ко мне на съёмочную площадку, актёры раскрываются на сто процентов. Наверное, причина кроется в том, что мои актёры уверены: я взамен отдам им себя без остатка.
– Ваша жизнь меняется с годами?
– К сожалению, сейчас я уже не могу себе позволить всю ночь пить, танцевать и принимать наркотики, а потом прийти на интервью. Если бы я так поступил, то не смог бы и двух слов связать. В один не прекрасный момент я понял, что нужно делать выбор между работой и развлечениями. Я ненавижу себя за то, что решил подчиниться дисциплине, но другого выхода не было. Пока что я не нашёл наркотикам и дискотекам достойной замены (йогу не предлагать!), но если я её так и не найду, придётся её изобрести. И, несмотря ни на что, я буду продолжать снимать сумасшедшие, живые и весёлые фильмы.
– А ваше отношение к сексу изменилось?
– Двадцать лет назад я любил и мужчин, и женщин, потом переключился только на мужчин. С тех пор ничего во мне не менялось. Менялось только отношение к гомосексуалистам, потому что диктатура их всячески преследовала. Мне, правда, везло, я всегда вел себя так, как хочу, даже когда работал в такой строгой организации, как телефонная компания, а сейчас Испания – одна из самых толерантных в этом смысле стран. И я ужасно рад, что люди, которые хотят вступить в однополый брак, могут это сделать. Сам я никогда к этому не стремился. Несколько лет назад я понял, что хотел бы иметь детей. Но уже, к сожалению, поздно. Я не хочу быть им дедушкой.

Ярлык «гейского» кино

Свой первый полнометражный фильм будущий знаменитый режиссёр снял в 1980 году. Это была картина «Пепи, Люси, Бом и остальные девушки», началом которой послужила фотоновелла Альмодовара «Частые эрекции», созданная по заказу журнала El Vнbora. Фильм снимался больше года, только по выходным, и сразу же стал культовым в независимых кругах и среди посетителей сети кинотетров «Альфавиль», где он шёл на ночных сеансах в течение четырёх лет.
Мировое же признание пришло к Альмодовару после картины «Женщины на грани нервного срыва», получившей около 50 национальных премий и номинировавшейся на «Оскар». Во время Парижского фестиваля 1988 года Педро Альмодовар повеселил журналистов, когда на вопрос одного из них, что бы он посоветовал начинающему кинематографисту, ответил: «Во-первых, надо обладать определённым шармом, причём не просто для того, чтобы располагать к себе людей, а ещё и чтобы найти двадцать человек, которые согласились бы бесплатно сняться в твоей первой короткометражке. Кроме того, надо уметь склонять на свою сторону тех, кто относится к тебе с предубеждением. В общем, обаяние и вера в себя не помешают, а если ты ещё и сексуально привлекателен, тогда ещё лучше. А вот для второй короткометражки потребуются уже упорство, цинизм и наглость, да и занятия спортом тоже не стоит забывать, дабы поддерживать себя в тонусе. Надо также обладать достаточной мерой коварства, чтобы как можно дольше удерживать возле себя тех, кого ты уже пару раз использовал».
Альмодовар в своём творчестве позаимствовал хичкоковский принцип: снимать сцены любви так, будто речь идёт о чём-то совсем другом. В ленте «Свяжи меня!» страстные объятия Виктории Абриль и Антонио Бандераса на самом деле преподносятся как акт куртуазного общения, приближающего героев к познанию самих себя. А все объятия в «Высоких каблуках», по мнению французского критика Фредерика Стросса, являются достаточно очевидной вариацией на тему материнской любви.
Главным для режиссёра всегда было то, что связывает людей друг с другом, будь то сексуальное влечение или желание подарить кому-то новую жизнь. В ранних его фильмах изображена беспорядочная жизнь, которую невозможно представить без амфетаминов и наркотиков. Многие его герои, подобно персонажу Франчески Нери в «Живой плоти», часто употребляют кокаин или хлещут виски, как Марис Паредес в «Цветке моей тайны». Вспоминая 80-е годы, Педро как-то изрёк: «Наркотики показывали нам лишь свою яркую сторону, а секс являлся вопросом гигиены».
В 1999 году Альмодовар снял фильм «Всё о моей матери», который получил десятки национальных наград и премию «Оскар» за лучший иностранный фильм. Следующая картина – «Поговори с ней» – принесла сотни наград по всему миру, в том числе и «Оскара» за лучший сценарий.
В своём кино Педро Альмодовар культивирует натурализм, направленный на уничтожение обычной для испанского кинематографа буржуазности. Часто в его фильмах представлено описание жизни маргиналов, они наполнены скандальными и провокативными элементами. В них есть и коррумпированные полицейские, и наркоманы, и не по возрасту развитые дети, и философствующие деревенщины. Часто герои его фильмов – гомосексуалисты и трансвеститы. И хотя режиссёр не скрывает, что сам является геем, он, по собственному признанию, часто обижается, когда на его фильмы навешивают ярлык «гейского кино». Альмодовар спокойно относится к мнениям киноведов и зрителей: «Я отдаю себе отчёт, что моё намерение может остаться непонятным зрителям, но это мне почти всё равно. Потому что я и сам не всегда хорошо осознаю значение своего выбора в момент, когда его делаю». Таков этот признанный мастер современного кинематографа, один из афоризмов которого звучит так: «Всё, что считается нормальным, всегда на поверку оказывается глубоко извращённым».
Кстати, свой «камин-аут» (открытое и добровольное признание в принадлежности к сексуальному меньшинству) Педро совершил ещё в середине 1980-х. Все его фильмы в той или иной степени поднимают проблемы жизни геев, лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов.

Эротические похождения тусовщицы 80-х
В 2005 году увидела свет книга прозы знаменитого кинорежиссёра – «Патти Дифуса и другие тексты», состоящая из двух фактически автономных частей. Первая писалась в 1980-е в форме своеобразного дневника, красочно пересказывающего текущие события. Вторая – в 1990-е, и посвящена она более абстрактным рефлексиям по поводу ушедшего времени. В основе первой части – эротические похождения выдуманной автором Патти Дифусы, порнозвезды 80-х, безбашенной тусовщицы и прожигательницы жизни. «Среди немалого числа созданных мною героинь Патти – одна из любимых. Девушка с таким стремлением жить, что даже никогда не спит, наивная, нежная и гротескная, завистливая и самовлюблённая, подружка всех на свете, любительница всех на свете удовольствий, всегда готовая видеть светлую сторону вещей», – отозвался о героине автор.
Большая часть книги – новеллы, очерки, псевдоинтервью, зарисовки, репортёрские колонки Альмодовара, которые за подписью «Патти Дифуса» довольно регулярно появлялись в мадридских андеграундных журналах, по большей части в «Ла Луна», в конце 1970-х – начале 1980-х. «У нас тогда не было ни славы, ни денег, зато каждый день происходило очень много. Для меня начало восьмидесятых навсегда останется годами бесстрашия, когда времени хватало на всё», – вспоминал впоследствии автор. Раздел «Другие тексты» – это заметки, наброски, фрагменты рабочих тетрадей, посвящённые главным образом кино. По сути, это публичный дневник человека в искусстве.
Сегодня книга превратилась в международный интеллектуальный бестселлер, права на перевод которого купили более 20 стран, включая такие экзотические книжные державы, как Эстония, Корея, Япония и Бразилия. Россия стала последней из этой двадцатки.

«Если у режиссёра нет своей точки зрения, его работа загублена. Хороший фильм – это авторский фильм без ограничений и самоцензуры. Цензура всегда отвратительна, но лучше пусть она приходит извне, чем рождается внутри».
Педро АЛЬМОДОВАР.

Максим ГУРЕВИЧ,
телеведущий, продюсер:
– Педро Альмодовар – это витамин С для нас. Мы живем там, где мало солнца, и его яркие, красочные картины кажутся мне одним длинным фильмом: там просто появляются разные люди, одна история сменяет другую. Эта сочность, эмоции, жесты – все выражено чрезвычайно ярко. Коррида, фламенко, много красок, живые цвета, испанский стиль: как раз то, что мне нравится, то, чего нам всем не хватает. Плюс ко всему – имена актеров, которые у него работают (Пенелопа Крус, Антонио Бандерас), его собственное имя, такое же яркое, как и кадры из его фильмов. Истории в них не слишком сложные, но поданы они с богатыми эмоциями, насыщены переживаниями. Самым ярким его творением я считаю картину «Все о моей матери», получившую «Оскара», «Золотой глобус» и еще множество других наград.

Людмила АНТОНОВА,
дизайнер:
– Каждая страна имеет своих великих людей, своих неординарных личностей, в частности режиссеров, и Педро Альмодовар – тому пример. И даже если сначала нам что-то может не нравиться или казаться шокирующим и непонятным, то впоследствии, когда начинаешь анализировать его творчество, размышлять о нем, – всё встает на свои места. Я смотрю иностранные фильмы, чтобы погрузиться в культуру страны, понять философию народа. Испанцы для меня всегда были более «горячие», чем представители всех остальных национальностей. Что касается творчества, то их фильмы очень красочные, оригинальные, для меня испанские фильмы – это всегда немножко «слишком», и фильмы Педро Альмодовара тому подтверждение. Это режиссер по-настоящему великий, заслуживающий уважения.

Александр ВИГЕЛЬ,
директор по кинопрокату мультиплекса «Квадро Фильм»:
– Картины Альмодовара – это своеобразный сплав драмы и комедии, сейчас для них в Голливуде уже придумали ёмкое название – «драмеди». Это одна из составляющих его стиля, то, что особенно ему удается. К сожалению, его работы находятся вне интереса коммерческих кинотеатров, по крайней мере в последнее время. Хотя к 2012 году Альмдовар готовит «бомбу» – фильм под названием «Мина». А в 2011 году выйдет фильм «Кожа, в которой я живу», снятый в лучших традициях испанского кино. Но этих фильмов надо еще дождаться. Альмодовар сделал очень многое для того, чтобы испанское кино воспринималось как нечто особенное, и это удалось благодаря таким фильмам, как «Матадор», «Женщины на грани нервного срыва», «Поговори с ней». И, безусловно, все награды и кинопремии Альмодовар получил заслуженно.

Юрий ДОРОХИН,
кинорежиссёр:
– Режиссёр Педро Альмодовар мне очень нравится, он удивительно, по-особому умеет работать со светом. И, пожалуй, как никто другой, хорошо чувствует и понимает женщин. Наверное, эта черта присуща ему, как всем испанцам. И женская тема есть во многих его работах. Мне нравятся и сами актрисы в его фильмах, и то, как он их снимает, прежде всего Пенелопа Крус, Моника Лагуна. Я смотрел, к сожалению, не все его фильмы, но из того, что видел, наибольшее впечатление на меня произвела его работа «Всё о моей матери». Кроме занятий режиссурой Альмодовар пишет сценарии и даже выпустил книгу. Безусловно, это очень талантливый человек, интересный режиссёр. Его кино невозможно охарактеризовать лишь одним определением, оно одновременно интеллектуальное, эмоциональное, интересное, разное... И просто хорошее.

Евгений ТРЕСКИН,
IT-директор компании «Регата» (Иркутск):
– Моё знакомство с творчеством Педро Альмодовара началось с короткометражного фильма «Саломея» (если не ошибаюсь, снимал он его аж в 70-х годах прошлого века). Это сильное кино: несмотря на формат, за несколько минут Альмодовар сумел раскрыть всё, что хотел сказать в этом фильме. Ведь, несмотря на то что «Саломея» немного иронична по своему сюжету и исполнению, она заставляет зрителя задуматься, оставляет след в его душе. Необычна и подача: в фильме много движения, красочных кадров, которые быстро сменяют один за другим. Фильм этот уже, можно сказать, «в возрасте», но, наверное, и сейчас не потерял своей актуальности.