Опыт диалога
Один из традиционных вопросов, возникающий при обсуждении институтов гражданского общества, в частности Общественной палаты и Гражданской ассамблеи, следующий: не станут ли эти форматы дублирующими, например, не является ли Общественная палата калькой Госдумы?
Московский коллега Валерия Васильева – член Общественной палаты, писатель, философ Алексей Чадаев – уверен, что это не так.
– Общественная палата и аналогичные региональные формации – уникальный опыт взаимодействия общества и власти. Моё личное участие в этом проекте наполнило жизнь новым движением: движением в народ и одновременно движением к себе, возвращением к сути. Во-первых, за короткий отрезок времени мне удалось плотно окунуться в региональную жизнь. Что называется, поездить. И сегодня, в отличие от многих столичных жителей, я могу сказать: да, я знаю, чем живут регионы, как они живут.
А еще мне удаётся реально помогать людям в решении многих, порой вроде бы неразрешимых, проблем. Звучит, может, и пафосно, но это так, на самом деле.

Люди позиций
Как строится гражданское общество – сверху или снизу? Практика показывает, что пока всё-таки сверху. Впрочем, тому есть объективное объяснение.
– В нашей стране крепостное право было отменено в 1861 году. По историческим меркам – совсем недавно, – рассуждает Валерий Васильев. – И пока инициатива по созданию форм отношений между властью и обществом идёт от власти. Гражданское общество по определению не строится на ровном месте. Нужны определенные предпосылки, создаваемые государством, во всяком случае, участие государства  в этом строительстве. Общественная палата создавалась при президенте, Гражданская ассамблея – при губернаторе. Но туда вошли люди с независимой позицией. Не чиновники, не функционеры. Это делегаты от различных сфер, общественных движений, формаций. Позиция и Общественной палаты, и Гражданской ассамблеи определяется не президентом и не губернатором, а нравственным выбором, этическими критериями участников.

Заказ народа
Командир движения Красноярских краевых студенческих отрядов, член Гражданской ассамблеи Егор Корчажкин считает, что формирование гражданского общества происходит с участием властей, но не по их инициативе. По его мнению, в обществе сформирован заказ на создание подобных институтов.
– В России сегодня немало людей с активной гражданской позицией. Красноярский край не исключение. Я представляю в Гражданской ассамблее интересы молодежи. И я не согласен с тем, что молодёжь у нас инертная, аполитичная, замкнутая в скорлупе индивидуальных жизненных предпочтений.  Яркий пример – краевые студенческие отряды. Допустим, у студента есть выбор: поехать в Анапу, на сбор фруктов, или на Ванкор, Богучанку. Наши студенты выбирали краевые стройки, где физически тяжело, где суровое северное лето, мошка – в общем, условия отнюдь не тепличные. Среди студентов, пожелавших поехать на «стройки века», даже конкурс был. Поверьте, ребятами руководило совсем не желание заработать. Заработать можно было и в Анапе, а еще витаминов там наесться и в море покупаться. Наших студентов привлекла возможность участвовать в исторически важных для региона событиях. Это гражданская позиция, да ещё какая!
С Егором Корчажкиным согласен и Алексей Чадаев, который считает, что сегодня в сознании молодежи просыпается «чувство страны».
– Меня много мотало по жизни, – признается Чадаев. – Я даже монахом чуть не стал. Во всяком случае, серьёзно готовил себя к постригу. Но демократия сбила меня с пути истинного. Случился «путч», и я посчитал просто необходимым, единственно верным для себя – немедля идти на защиту новорождённой российской демократии. А потом начался мой медленный, но верный путь в государственники. Момент истины произошёл в 2004 году, во время украинских событий. Я пришел к Павловскому (Глеб Павловский – редактор «Русского журнала», президент фонда эффективной политики. – Прим. авт.) и сказал: «Всё, я созрел, отправляйте в окопы, на фронт». И поехал на Украину.  
Кстати, Алексей Чадаев как раз и приезжал в Красноярск, чтобы поучаствовать в том самом формате взаимодействия народа и власти. Он был приглашённым гостем лагеря «Бирюса-2007», объединившего совершенно разных представителей молодёжи края на дискуссионной площадке, где происходило общение молодых с властью.  
– Мне понравился разговор, состоявшийся в лагере «Бирюса», – делится впечатлениями Чадаев. – Там собрались кавээнщики, экстремалы, будущие журналисты… Посещение моей лекции носило необязательный характер. Тем не менее кворум был. И моё выступление не стало соло заморского гостя, у нас состоялась дискуссия, диалог. Признаюсь, я по-хорошему завёлся, испытал настоящий драйв от происходящего. Сама тема обсуждения была для меня достаточно острой, переживаемой – я говорил о двух поколениях: путинском, поколении правящей власти и тех, кто идет им на смену, и о своем. Вопросов было достаточно. Особенно меня завёл вопрос о свободе. Парнишка спросил, мол, путинское поколение ностальгирует по своей молодости, пытаясь вернуть времена, когда трава была зеленее, пиво лучше пенилось. А молодые, вроде как пострадавшие в этом раскладе, им же свобод хочется. Но вместо свобод – чужая «ностальгия». Ох я завёлся! Рассказал о тех «свободах», которые подарили «племени младому, незнакомому» девяностые. Именно «свободы» девяностых отодвинули на десятилетие формирование гражданского общества.

Без баррикад
Россия – страна контрастов, в том числе и мировоззренческих. Страна крайностей. Именно эти крайности развели по разные стороны баррикад общество и власть. С одной стороны, народ, для которого огульная, оголтелая критика правящих кругов – что-то вроде традиции. С другой – власть, чаще всего общающаяся с народом в тоне превосходства, заведомого патернализма. Крайности исключают диалог. А нет диалога – нет созидания, ибо гегелевский принцип единства противоположностей никто не отменял, и синтез рождается лишь во взаимодействии тезы и антитезы. Но взаимодействовать, когда между участниками диалога – пропасть, очень трудно. Институты гражданского общества – это наведение мостов между поляризированными народом и властью, способ услышать друг друга, донести важные, насущные мысли и чувства. Общественная палата и Гражданская ассамблея – гарант того, что голос населения будет услышан властью в равноправном диалоге, и одновременно цивилизованный переход от предвзятой, развязной критики власти к конструктивному оппонированию.
Красноярский край – один из тех регионов страны, где активно создаются самые разнообразные форматы взаимодействия. По мнению председателя Красноярского регионального отделения общероссийской организации «Боевое братство», члена Гражданской ассамблеи Ивана Воробьева, активность гражданского общества, не инициируемая сверху, обнаруживается  лишь тогда, когда власти пытаются в чем-то ущемить традиционные права граждан. Поэтому само наличие  и развитость гражданского общества служат хорошим критерием демократичности того или иного конкретного общества – будь то государство или регион.
– Гражданское общество выступает основным противником поползновений государства в сторону тоталитаризма и защищает общество от любых злоупотреблений со стороны властей: препятствует наступлению на права человека, ограничивает коррупцию, – считает Воробьев. – Поэтому недемократичному государству, очевидно, не выгодно создавать, провоцировать возникновение институтов гражданского общества, каких-либо дискуссионных форматов и площадок.
«Чувство страны», пробуждающееся в молодых красноярцах, желание соучаствовать, приводящее жителей региона на площадки для диалога власти и населения – будь то представители творческой элиты, бизнеса, образования или медицины, свидетельствуют о том, что инициатива власти по формированию гражданского общества прирастает ответным движением со стороны населения. И возникает то самое взаимодействие, которое считается основой любому движению вперед. Сначала это движение формируется в нашем сознании, а потом, выплескиваясь наружу, претворяется в конкретной деятельности, и «чувство страны» превращается в дела  страны.