начало на 1 стр.

А сегодня наш пассажир, садясь в уютный, комфортабельный автобус даже в 30-градусный мороз, холода даже не заметит. Да и технология прилёта у нас полностью изменена. В марте мы открыли новый зал прилёта. Пассажир в тепле и теперь уже непосредственно с двух ленточных транспортёров может получать свой багаж. Встречающие теперь тоже могут находиться в тепле, дожидаясь своих гостей. Раньше такого комфорта не было.
Таким образом, сейчас мы плотно занимаемся не только приоритетным развитием грузового хаба. В рамках модернизации всего аэропорта мы развиваем и пассажирский хаб, улучшая технику, которая в нём работает. А раньше был перекос в одну сторону: у грузового хаба и перспективы, и темпы развития были гораздо выше, чем у пассажирского. Сейчас же всё сбалансировано. На днях я подписал лизинговый контракт на 48 миллионов рублей – по поставке спецтехники и перронных механизмов в рамках работы «ЭРА Карго». Это более 10 единиц техники: 8 ленточных транспортёров, 3 средних тягача для багажных и контейнерных тележек, контейнерный перегружатель CLT-8 и средний аэродромный тягач, имеющий тяговые усилия до 60 тонн. Подобных контрактов в последние годы не было. Сегодня мы подписали практически все необходимые документы с банком ВТБ и с лизинговой компанией «Номас». И планируем к концу августа как минимум половину названной техники получить. А в полном объёме контракт по поставке будет реализован к концу сентября.
– Совершенствуя отдельно взятый региональный аэропорт, ориентироваться надо на самые лучшие российские и мировые образцы. Кто для вас является источником идей?
– В первую очередь, моя команда и я сам. А ориентиром… Сегодня не обязательно заглядывать куда-то за границу, достаточно посмотреть на московский аэропорт «Домодедово», который за последние пять лет очень серьёзно развился. На сегодня он считается самым прогрессирующим аэропортом во всей Европе. Там кардинально изменились технологии, серьёзно повысилась эффективность работы. Это пример того, как быстро можно шагать в рамках развития аэропортовой деятельности.
Очень интенсивно в последние два года модернизируется и аэропорт «Внуково». Это тоже достойный пример для изучения опыта. А вот темпы развития основного аэропорта России – «Шереметьево» – весьма слабые. Хотя тот объём инвестиций, о которых много говорится, это очень серьёзный уровень. Но пока результатов по улучшению обслуживания пассажиров не видно. А по изменению объёмов работ в «Шереметьево» – только в худшую сторону.
– На вас тоже, наверное, ориентируются. Та же «Черемшанка» соседняя. Или вы не взаимодействуете?
– Я хорошо знаком с руководителем аэропорта «Черемшанка» Александром Михайловичем Бахметьевым. Мы даже имеем товарищеские отношения, поскольку знаем друг друга давно. Но «Черемшанка» не может конкурировать с нами, так как относится к аэропортам без категории, при этом аэропорт «Красноярск» имеет взлётно-посадочную полосу по первой категории, позволяющую принимать воздушные суда всех типов – от самых тяжёлых до самых маленьких. «Черемшанка» может принимать только воздушные суда третьего класса – Як-40, Як-42 с определёнными допусками как исключение. При этом она не может обслуживать технику второго и первого классов. Хотя она обслуживает вертолёты. Вертолёт тоже относится к технике первого класса, но это совсем другой тип воздушных судов. Поэтому без модернизации своего аэропорта, в первую очередь – без модернизации полосы (а это требует громаднейших инвестиций) «Черемшанка» никогда не сможет быть конкурентом для аэропорта «Емельяново».
– Кто в таком случае ваши главные конкуренты?
– Новосибирский аэропорт «Толмачёво», аэропорт Иркутска – оба они находятся в нашем географическом регионе. Примерно тысяча километров в одну сторону, тысяча километров в другую. Они тоже имеют хорошее месторасположение относительно маршрутов как европейских полётов, так и внутрироссийских. И я могу сказать, что на сегодня по пассажирским перевозкам «Толмачёво» очень серьёзно нас обгоняет. Там и более высокое качество обслуживания пассажиров непосредственно в рамках терминальных площадей, и гораздо больший оборот денежных средств по аэропорту. В этом году они ставят своей задачей обслужить более двух миллионов пассажиров. В то время как наши объёмы – на уровне миллион двести. Аэропорт «Иркутск» тоже интенсивно развивается. И не только ввиду того, что активно обсуждается строительство нового аэропорта вне зоны города, но и в рамках имеющегося аэропорта. Темпы роста обработки пассажиров в «Толмачёво» в этом году составили 30 процентов, по аэропорту Иркутска – около 20. При этом по красноярскому аэропорту произошло падение этих показателей примерно на 1 процент. Я считаю, что это связано с общей стратегией развития нашего аэропорта, претерпевающего время реформ.
В любом случае, процесс выделения аэропорта «Емельяново» из «Красноярских Авиалиний» был очень своевременным. И результаты скажутся в ближайшие три года. Поэтому будем считать, что нынешний год – переходный. Происходит становление нового аэропорта.
– Но уже и сейчас, как я знаю, есть немалые успехи.
– По грузовым перевозкам мы являемся лидерами своего региона. Обслуживая авиакомпанию «ABC», входящую в группу компаний «Волга-Днепр», мы принимаем около 20 рейсов в неделю. Мы имеем очень серьёзные объёмы по транспортной экспедиции международных грузов – в рамках сибирского региона. Если от всеобщих 16 тысяч тонн взять 30 процентов, то получается примерно 5 тысяч тонн – такую мы совершаем транспортную экспедицию. Учитывая всё это, в июле авиакомпания «Аэрофлот Карго» заявила, что в их планы входит перемещение своих рейсов по обслуживанию из аэропорта Новосибирска в аэропорт Красноярска. Недавно у них прошёл первый предварительный Совет директоров по утверждению этой стратегии. В августе они должны принять окончательное решение о переводе своих рейсов к нам.
А в апреле во Франкфурте был подписан протокол о намерениях с авиакомпанией «Люфтганза Карго», которая определила нам несколько требований. Основное из них – доведение нашей взлётно-посадочной полосы до второй категории ICAO. В этом случае авиакомпания «Люфтганза» готова перевести весь свой объём полётов между Европой и Восточной Азией из Астаны в Красноярск. А это около 50 взлётов-посадок в течение одной недели. И уже в июне мы обслужили 12 экспериментальных рейсов. Серьёзных замечаний со стороны «Люфтганза Карго» не было. Требуют доработки в нашем аэропорту в основном таможенные процедуры. А хэндлингом, непосредственным обслуживанием со стороны аэропорта, они остались довольны. Поэтому уже сегодня у нас начинается реализация проекта по доработке второй категории ICAO. И я надеюсь, что уже во втором квартале 2009 года, реализовав всё это, мы будем обслуживать воздушные суда «Люфтганзы Карго». Такого нет ни в «Толмачёво», ни в Иркутске. Это наше большое достижение по сравнению с конкурентами.
– Всё время думать о рабочих делах немыслимо. Хотя, я слышал, даже на футбольном поле вы не просто играете, а закаляете коллектив. Это так?
– Тут одним словом не ответишь. А если издалека начать, то я ещё в школе выполнил нормативы кандидата в мастера спорта по лыжам. И вообще спорт в моей жизни играет немаловажную роль. Закончив школу и поступив в Аэрокосмическую академию, я понял, что заниматься лыжными гонками больше не смогу: там было очень большое количество выездов, серьёзно осуществлять предсезонную подготовку тоже не получалось. Так что с лыжами пришлось закончить. К счастью, была у меня тяга и к игровым видам. В первый же год я попал в сборную академии по баскетболу. И все шесть лет обучения защищал честь вуза на городских соревнованиях. В 1995 году, уже в конце учёбы, удалось даже стать лучшим бомбардиром Лиги аэрокосмической академии. Но, естественно, в игровых видах спорта успеха добивается не один игрок, а команда. И немаловажную роль в формировании коллективизма, в умении взаимодействовать в команде сыграли для меня именно занятия баскетболом, футболом и волейболом. А сейчас, став руководителем профессионального коллектива, я стараюсь работающих вместе со мной менеджеров сплотить так называемым корпоративом. И, разумеется, со своей стороны достичь определённого воспитательного процесса. Командно-руководящий состав наших дочерних предприятий и собственно «ЭРА Групп» два раза в неделю, по вторникам и четвергам, играет час-полтора в футбол. С одной стороны, у нас сформирована команда менеджеров непосредственно «ЭРА Групп», с другой стороны – управляющие директора и командно-руководящий состав дочерних предприятий. Конкуренция – кто победит? – очень серьёзная. Не буду скрывать, мне даже предъявляют претензии относительно административного ресурса. Но могу сказать, что на административном ресурсе я не зациклен. Где-то, конечно, может быть, я и повышаю голос на футбольном поле, но исключительно из-за повышенных требований к игрокам своей команды. А с соперниками борюсь на равных, понимая, конечно, что должен быть выше и сильнее. Но это мои проблемы, внутричеловеческие – как заставить себя быть лучше других. И я не использую административный ресурс, чтобы всегда побеждать.
– Каково ваше амплуа на поле?
– В большом футболе я всегда играл на позиции полузащитника, а в мини-футболе – защитника. В принципе, могу играть и в защите, и в нападении. Но всё-таки моё коронное место – средняя линия.
– Платини, Марадона, Кантона?
– Любимый футболист? Нет, футбол не относится к моим основным хобби. Основное моё увлечение на сегодня – хоккей с шайбой. В зимний период, с сентября по май, мы тренируемся на «Соколе» четыре раза в неделю, с полдевятого вечера. В администрации Красноярского края и у руководящего состава «AiR-
Union», аэропорта «Красноярск» есть две команды, так называемые «Красные» и «Чёрные». И мы между собой играем в хоккей. Поэтому и лидеров-спортсменов, которых уважаю, я выделил бы в большей степени в хоккее. Прежде всего, это чешская мегазвезда Яромир Ягр. Он сейчас вернулся в Омск. Мне это очень приятно, потому что в 2005 году, когда я в «Омскавиа» работал, в НХЛ был локаут, и Ягр выступал в нашей российской Суперлиге. Мне удалось тогда быть свидетелем его неповторимой игры. То, что он сейчас вернулся в Омск, намереваясь играть в новой Континентальной Хоккейной Лиге, меня, конечно, радует. Думаю, это серьёзно скажется на уровне российского хоккея.
– Ту невероятную шайбу Ягра не видели, когда он в овертайме от ворот до ворот прошёл, всех обвёл и принёс Омску победу…
– Видел! Это было в полуфинале в игре с ярославским «Локомотивом». На последних минутах уже. Потрясающий гол. Но, к сожалению, казанскому «Ак Барсу» в финале того сезона «Авангард» проиграл.
– Сейчас, думаете, Ягр ещё не постарел?
– Нет, я смотрел его интервью буквально вчера. Не сказал бы, что он сдал. Он по определению не может в плохой физической форме находиться. Да, она может быть выше или чуть ниже, но он обладает звёздным классом и мастерством. Могу сказать образно: когда одному игроку нужно десять кругов пробежать, чтобы забить пять шайб, Ягр может на одном коньке за один круг эти пять шайб забить за счёт своего класса и мастерства.
– За его приездом угадывается и признание России. Не всё ведь деньги решают. В НХЛ их вообще навалом.
– Вчера как раз об этом в репортаже вопрос затрагивался – что не всё решают деньги, многие вопросы зависят от менталитета игрока. Ягр прекрасно отдавал себе отчёт, когда смотрел статистику. Он находится на девятом месте в НХЛ за всю её историю по системе «гол+пас». Все, кто идёт впереди, давно закончили выступать. За два-три года в НХЛ он стал бы вторым после Уэйна Гретцки игроком в истории по этому показателю. Но, понимая это, всё равно он принял решение уехать в Россию в Континентальную Лигу. И я не думаю, что из-за того, что ему в два-три раза больше заплатили. Я вообще сомневаюсь, что ему готовы были такие деньги в «Авангарде» платить, плюс у него очень серьёзный контракт в НХЛ был. Поэтому думаю, что в большей степени здесь амбициозность самого игрока проявилась – ещё раз себе доказать и другим показать, что он собой представляет.
– Вообще ведь сказка какая-то: Ягр снова в Омске! То ли Хоттабыч, то ли Абрамович колдует. Жаль, у нас в Красноярске не водятся волшебники.
– В мае у нас проходил матч между руководителями «Единой России» и администрацией Красноярского края, посвящённый открытию после реконструкции ледового комплекса в посёлке Подгорный. Очень серьёзные деньги были выделены на эту реконструкцию. Полностью закончена реконструкция самого комплекса. Но не закончена реконструкция хоккейной площадки, нужно растопить лёд, поменять все коммуникации, холодильное оборудование. Только к новому сезону будет всё доделано. На этом матче удалось уже тогда о многом договориться, и Фетисов пообещал, что очень серьёзные средства в ближайшие годы будут инвестированы со стороны Федерации на развитие хоккея с шайбой в Красноярске.
Уже года два обсуждается тема возведения нового Ледового дворца. Сейчас от рассуждений опять удалось перейти непосредственно к самому строительству.
Я думаю, в ближайшие лет пять, может – десять, это всё обязательно скажется. Молодёжь, молодые ребята начинают активно заниматься спортом. Но создание большой хоккейной команды в Красноярске – это принятие решения на уровне губернатора, что действительно нам в Красноярске это надо. Я не могу, конечно, сказать, что в ближайшие годы такая команда может появиться. Ниоткуда она не возникнет.
– Но, по крайней мере, для большого пассажиропотока будет готов аэропорт международного класса…
– И уровень города, и уровень нашего аэропорта вполне позволяют проводить соревнования самого высокого ранга. И они в Красноярске проходят. Тот же турнир Ивана Ярыгина по вольной борьбе, относящийся к классу «Гран-при». И наш аэропорт справляется с теми требованиями, которые предъявляют самые высокие международные турниры. Так что в нас проблемы не будет.
– Ваш сын тоже ведь спортом увлечён?
– Ивану 14 лет. Он хорошо учится и регулярно занимается спортом. В большей степени любительски, ходит на хоккей в «Сокол». Начал заниматься два года назад. А двух лет недостаточно, чтобы получить хороший уровень катания на коньках. В летний период среди ребят своего года в команде он лидер по общефизической подготовке и по спортивным играм. А вот зимой ему тяжеловато: из-за уровня катания свои физические возможности в качество игры он воплотить пока ещё не может. Но это дело времени.
– А свои юношеские годы вспоминаете? К примеру, как вы заработали первые деньги и на что их потратили?
– Я хорошо помню свою первую зарплату. Закончив в академии первый курс, поехал на отдых домой. Я ведь родился в Мотыгинском районе, в посёлке Первомайский, что на реке Тасеева, которая в Ангару впадает. Посёлок недалеко от устья – места впадения Тасеевой в Ангару, там примерно 11 километров. Река Тасеева названа была в честь некоего князя Тасея, образуется она слиянием Бирюсы и Чуны. Так вот, приехал я на каникулы в конце июня. Каникулы у нас были примерно до середины сентября. И что-то так поразмыслив, решил я заработать свои первые деньги, чтобы, допустим, приобрести одежду. Это был 1990-й год – и тогда нельзя было сказать, что в России жили обеспеченно и богато. Родители мои трудились, мне тоже приходилось думать о своём благополучии. Я ведь считал себя взрослым человеком, почти 18 лет уже! Отец у меня, кстати, очень длительный период, до самого ухода на пенсию, работал техническим руководителем тасеевской сплавной конторы, которая в 1986 году была занесена на Доску почёта ВДНХ как самое мощное головное лесосплавное предприятие Советского Союза. Приехав на каникулы, я попросил отца устроить меня в одну из таких работящих бригад. Чтобы не просто поработать, а заработать деньги на сплаве. И вот я почти полтора месяца, с начала июля до середины августа, оставив всё-таки себе небольшой промежуток для отдыха, проработал на сплаве, в одной из лучших по показателям бригад. Заработал около трёхсот рублей. Мне хватило этих денег, чтобы купить себе одежду и поехать в сентябре на учёбу. Конечно, я и до этого не ходил голым, но джинсы модные не помешали. А ещё купил я себе магнитофон – «Маяк-288», как сейчас помню.
– Однокассетник, наверное?
– Однокассетник, конечно. Но тогда это была техника довольно серьёзная и редкая.
– Сейчас в России «техника» совсем другого уровня. У вас какая сейчас машина?
– Lexus RX-350. Вообще последние три-четыре года я езжу на автомобилях марки «Лексус», именно на внедорожниках. Очень этим доволен. Склонен к этой машине потому, что она представляет из себя нечто универсальное: на ней можно выехать и на рыбалку, и на охоту, а можно спокойно с комфортом ехать по асфальту. То есть она имеет средние параметры и по расходу топлива, и по проходимости. Меня комфорт «Лексуса» вполне устраивает. Я, разумеется, знаю, что из себя представляют BMW и Audi, но всё равно являюсь поклонником «Тойоты-Лексус».
– Летаете-то вы не только по дорогам…
– Когда я руководил авиакомпаниями, конечно, летать приходилось много. Вообще в моей жизни был момент, когда за двое суток пришлось налетать 36 часов! Из 48 «живых» часов – 36 пришлось провести в воздухе, работая. Это ещё был период, когда я занимался авиационной безопасностью.
– Ага, так вы спец по безопасности!
– По авиационной. Я начал работать в «KrasAir» в 1995 году как раз инспектором по авиационной безопасности. Через полтора года стал начальником отдела по противодействию актам незаконного вмешательства в деятельность аэропорта. С первых дней работы был я куратором направления по противодействию терроризму. Есть такой план – «Набат»: взаимодействие между ФСБ, авиационной безопасностью, органами внутренних дел в аэропорту. И проработал я в этой области три года. Могу сказать, что в период с 1995 года развитие авиационной безопасности в России несколько лет шло быстрыми темпами и качественно. Те террористические акты, экстремистские события, которые случились в зарубежных странах, нас практически не коснулись. Помогли вовремя принятые решения по развитию инфраструктуры авиационной безопасности в аэропортах. Но то, что она у нас сейчас находится на высоком уровне, такого я сказать не могу. И в рамках отдельных аэропортов, и в целом по стране вопросам авиационной безопасности, я считаю, внимания должно уделяться намного больше. Необходима модернизация оборудования, оснащение им всех аэропортов, повышение профессионализма сотрудников. В связи с последним пунктом наверняка надо обратить внимание на уровень их заработной платы, чтобы можно было вырастить настоящих профессионалов.
– Итак, какую оценку вы ставите уровню авиационной безопасности в России?
– Определённый уровень авиабезопасности у нас, конечно, есть. Я бы оценил его на четыре с минусом.
– Как думаете, а капитализм у нас уже серьёзный или ещё очень-очень специфический: ученический, административно-командный, методом тыка нередко идём…
– Я думаю, что методом тыка чаще всего. Основы капиталистического становления формировались примерно по двухтысячный год. Далее начался второй этап, это уже было становление серь-ёзных бизнес-процессов в масштабах страны. Конечно, наверное, нам повезло, что рост цен на нефть и газ способствует притоку в казну очень серьёзных средств. При всём при этом мы находимся на уровне развивающихся стран. Но хотя бы в эту категорию мы уже входим, а ведь в девяностые годы Россия была даже ниже уровня развивающихся стран.
– Вскоре, говорят, возможен «бунт пустых канистр». Волнует ли вас поистине вероломный рост цен на практически все виды топлива?
– Задевает он меня и как гражданина, и как профессионала. В специфику нашей производственной деятельности входит авиация. Она основана на полётах, требующих очень серьёзного расхода авиационного топлива. На сегодня, насколько я знаю, расходная часть авиационного тарифа процентов на 70 – это расходы на авиационное топливо. Естественно, что эти расходы – основные. Поэтому не обращать внимания на процессы, приводящие к росту цен на авиационный керосин, просто невозможно. Да и просто как гражданина всё это безобразие меня возмущает. Мне непонятно, почему у одной из лидирующих по нефте- и газодобыче стран стоимость этого продукта гораздо выше, чем в странах, которые являются его потребителями. Я считаю, что нашему правительству и вообще руководству страны здесь стоит очень серьёзно разобраться. Все эти перекосы действительно чреваты и революциями пустых канистр, и чего угодно. Процесс ценообразования на топливо – авиационное, автомобильное, дизельное, газовое – должен быть контролируемым.
– Рассказывая о своём «Лексусе», вы упомянули про охоту и рыбалку. Это тоже ваша страсть?
– Охота – в меньшей степени. Практически это совсем не моё. А рыбалка – да. Каждый год в летний период в сезон рыбалки на тайменя я стараюсь выезжать в северные регионы страны, чтобы хотя бы несколько дней посплавляться по тем рекам, порыбачить на тайменя. Очень сильно это дело люблю. Зимой часто просто выезжаю на природу, чтобы отдохнуть. Или на снегоходах ведём охоту на коз.
– На север откуда летите? Из дружественной «Черемшанки»?
– Компанией «Сибавиатранс» я могу улететь из аэропорта «Емельяново» и в Туру, и в Туруханск, и в Хатангу. Хотя никаких предостережений насчёт вылетов из «Черемшанки» у меня нет. Летал я и оттуда, и очень много летал, когда сам был студентом, а цены были доступные. Полёты в Первомайск на Ил-410 осуществлялись как раз из «Черемшанки».
– Из дальних стран какая-то импонирует?
– Китай мне очень сильно нравится. Темпы его экономического развития просто поражают. И сами китайцы – насколько они трудолюбивы, терпеливы, последовательны. В последние несколько лет я очень часто бывал в Китае и успел полюбить Пекин. Город с такой плотностью населения, с такой огромной численностью, но исключительно чистый и аккуратный, очень продуманный город. Меня это вообще впечатляет.
– Думаете, Олимпиада будет там хороша?
– Надеюсь. И очень хочу туда попасть. К сожалению, есть проблемы с билетами на турнир. У них там очень правильный был подход. Они процентов 70 билетов предусмотрели для своего населения и сделали специфику этих билетов – они действительны только для китайцев. Изначально были планы, что мы через китайцев там возьмём билеты, чтобы они были доступнее и по уровню цен, и по разнообразию мероприятий. Но этот процесс не прошёл. 30 процентов билетов были распределены для иностранных туристов. Определённые квоты получила и Россия. Но в России настолько был задран уровень цен этих билетов, что сбыта их, по сути, не произошло. Сейчас я по интернету запросил бюро, которое занимается сбытом билетов, скинул заявку, скоро получу ответ, есть ли билеты и каков уровень цен. Если удастся их приобрести, то планирую на два-три дня обязательно попасть на Игры. Думаю, что это будет одна из лучших Олимпиад за всю их историю. Учитывая трудолюбие китайцев, их отношение к делу и тот порядок со стороны закона, который есть в Китае, я думаю, что им удастся всё провести очень хорошо.
– С иронией или без иронии: это же можно сказать и о сочинской Олимпиаде-2014?
– Я в меньшей степени верю, что попаду на Олимпиаду в Сочи. Думаю, что у меня больше шансов попасть на пекинскую.
– Чувствуется, что вы реалист. Каково вообще ваше жизненное кредо?
– Ещё учась в академии, я запомнил и до сих пор не упускаю из внимания изречение философа Декарта: «Я мыслю – значит, я существую». То есть нужно вести осознанный образ жизни, понимая, что именно ты делаешь – хорошее или плохое, всё это к тебе потом возвращается. Иногда в двойном, тройном размере. Исходя из этого изречения, стараюсь все свои поступки совершать осознанно, жёсткие они или мягкие. Стараюсь, чтобы они были справедливыми, поскольку понимаю, что всё ко мне может запросто вернуться.
– Будучи любителем природы, вы при такой философии явно не должны являться её губителем. Это так?
– Могу честно сказать, что на природе оставшийся мусор собираю в мешки. А после возвращения выбрасываю в мусорные баки. Рубить, ломать тоже надо с умом. Когда в тайге развожу костёр, я не буду рубить на дрова живое дерево, а постараюсь найти сухое или корягу какую-нибудь. Осознаю, что после костра может быть пожар. И не забываю всё тщательно затушить. Отношусь к природе не так, что нужно её посещать и там всё крушить. А я действительно люблю природу. Мне нравится находиться среди её заповедной красоты. И я прекрасно понимаю, что моё к ней отношение сегодня позволит так же успешно приехать туда завтра.
И ещё один жизненный нюанс: отец меня ещё в детстве учил тому, что если человек относится ко всему бережно, то он сам потом эти плоды будет пожинать. Воспитывая меня, он наглядно объяснял, почему недопустимо хотя бы раз бросить мусор. Отец говорил: «Вот ты бросил бумажку, а ведь здесь проходят десятки, тысячи людей. И если каждый бросит, что здесь будет? Свалка». Поэтому я сторонник того, чтобы подумать, куда бросить и как бросить. Но есть и другой подход. Порой инфраструктура города сама подталкивает человека к антисанитарии, что было свойственно для Красноярска в девяностые годы. Идёшь чуть ли не километр, несёшь эту бумажку – и нет ни одной мусорницы. Что ж, я брошу её… Не сматерясь, но высказав про себя всё, что думаю об этом наплевательском отношении к своим обязанностям со стороны городских властей.
– Просто они, видимо, недополучили должного воспитания…
– У меня с этим всё в норме. Отец мой, Геннадий Иванович, как я уже сказал, всю жизнь занимался производством, руководил и сам вкалывал на совесть. Он и мне этот бескомпромиссный подход к работе привил. Мама, Нина Елисеевна, работала врачом-гинекологом, в большей степени была она человечная, мягкая. Вместе с тем тоже имела очень серьёзный авторитет и уважение. И поэтому всё-таки та жёсткость и та принципиальность, которые мне привиты, это именно итоги родительского воспитания.
– Говорят, что многие подчинённые вас побаиваются.
– Боятся – значит, уважают. Зато когда я перехожу на другую работу, во всех коллективах люди жалеют и чуть ли не плачут оттого, что я ухожу и у них будет другой руководитель. Первичное восприятие моей жёсткости за годы очень серьёзно компенсируется справедливостью и реальными результатами работы. И люди сами это ценят. Оценку твоей работы должен давать трудовой коллектив.