Михаил Успенский – один из самых плодовитых и востребованных писателей современной России. Научная и юмористическая фантастика, фэнтези, фантастический детектив… Фантастически много всего – от стихов и рассказов до романов.
Родился в 1950 году в Барнауле Алтайского края. Жил в различных городах Сибири. Работал электриком, художником-оформителем, служил в армии. Закончил отделение журналистики Иркутского государственного университета имени А. А. Жданова. С 1977 года живёт в Красноярске. Печататься начал с 1967 года (стихи). Рассказы стали выходить с 1978 года. Много лет сочинял монологи, с которыми выступали самые известные «артисты разговорного жанра», в том числе Геннадий Хазанов (с ним Успенский начал сотрудничать в 1984 году).
В 1993 году награждён личной премией Бориса Стругацкого «Бронзовая улитка» за повесть «Чугунный всадник», в 1995 году – двумя профессиональными премиями «Странник» за повесть «Дорогой товарищ король» и роман «Там, где нас нет» (позднее выросший в трилогию). Этот роман получил ещё специальный приз «Меч в камне» за лучшее произведение в жанре фэнтези, а также международный приз «Золотой Остап». Как отмечал сам лауреат, «килограммов 20 железа, цветных металлов и 1,25 погонных метра меча».
В 1997 году вышли романы «Время Оно» и «Посмотри в глаза чудовищ», написанный в соавторстве с Андреем Лазарчуком. В 1998-м – роман «Кого за смертью посылать», ещё через год – «Гиперборейская чума» (вместе с Лазарчуком). В 2006-м «Марш Экклезиастов» (с Лазарчуком и Ириной Андронати).
Останавливаться на достигнутом не намерен. Работоголичен. Не раболепен. Как сказали бы в царское время, вольнодумец. Увы, не царское нынче время…


– Михаил Глебович, откройте секрет: почему вы не пользуетесь сотовым телефоном? Из философских соображений?
– Всё гораздо прозаичнее. Во-первых, я его всё время забываю, поскольку он в привычку так и не вошёл. Во-вторых, сотовый телефон у нас дома существует для связи с огородом. Когда жена долго там задерживается, я звоню. Созваниваемся, и если она куда-нибудь уехала и советуется: покупать или не покупать «нечто»? Ещё он мне нужен в поездках – в Москве, в Питере. Там без него не обойтись. А в Красноярске в сотике как правило нужды нет. Не такой уж я деловой человек, видимо. Мне и домашнего телефона хватает.
– В столицу вы ведь не просто так наведываетесь?
– Издательство там находится, с которым я работаю, «Эксмо». Самое, пожалуй, масштабное в России. Только что я закончил роман «Райская машина», и у меня 6 сентября его презентация будет на книжной ярмарке в Москве.
– Что-то фантастическое?
– Ну да, конечно. Доволен, что на сей раз сделали хорошую обложку, в отличие от предыдущих, когда сильно уж весёленькие они были.
– Издатели делают иллюстрации произвольно? Или всё-таки вам показывают?
– Нет! С писателем никто не советуется, честно говоря. Иначе некоторые художники вообще вылетели бы оттуда со страшной силой. Как правило, никто не хочет тратиться на оформление. И вообще искусство книжной графики могло бы прийти в упадок, если б не специальные подарочные издания, как правило, очень дорогие. Сейчас ведь книги выпускаются в основном без иллюстраций, только обложки. А обложки, если они сериальные, удручающе однообразны.
– Скорее всего, сами иллюстраторы и книг-то этих не читают.
– Да, всё так же примерно, как пишутся аннотации на задней обложке, на глазок.
– То, что вы родились первого апреля, как-то наложило отпечаток на ваш характер, на мировосприятие?
– Вопрос, конечно, интересный. Жаль только, что я никогда не рождался первого апреля.
– Интернет, блин! Выходит, первого апреля одна тысяча девятьсот пятидесятого года в Барнауле не вы родились?
– Нет.
– Тогда – когда?
– 29 ноября. А год правильный – 1950-й.
– Ещё одну ошибку про вас я увидел в Википедии. Авторы странички про Красноярск сделали вас сыном Эдуарда Успенского. Там написано: Михаил Эдуардович Успенский…
– Википедия – вообще очень недостоверный источник. Туда ведь каждый, так сказать, в меру своей дурости вносит вклад. И не случайно в научных кругах сейчас принято делать примечание: «данные взяты не из интернета». Только в этом случае информации можно доверять. Сейчас, помимо всего прочего, утрачен институт редакторов. Вместе с упразднением цензуры многое потеряло в качестве, ведь в обязанность цензора входил и контроль за точностью цитат, и сверка биографических, географических и прочих данных. Было гораздо меньше фактических ошибок. А сейчас, даже в переведённых трудах, которые претендуют на научность, масса несуразностей. Переводчики попросту многого не знают – настолько сузился их кругозор! – французские имена нередко переводят как английские, порой трудно опознать даже классика. Я долго думал, кто же такой Хьюго, пока не догадался, что это Гюго! Уровень безграмотности всё выше. Но никого это не тревожит.
– Это в том числе и компьютерная неряшливость. А влияние компьютерного мира будет только усугубляться.
– Думаю, самое главное, всё же отсутствие общей культуры. Недавно мне предложили написать предисловие к повести Стругацких «Понедельник начинается в субботу».

продолжение на 3 стр.